Сибирская православная газета: Литература: О пушкине

     Мне казалось, что о жизни и творчестве Александра Сергеевича Пушкина знаю достаточно хорошо. Изучала в курсах средней и высшей школ, стаж работы с книгами и читателя приличный. И все же сделала для себя радостное открытие - неизвестное мне ранее стихотворение А.С. Пушкина. Читатели "Сибирской православной газеты", конечно, сразу поймут, что написал поэт:
Отец людей, Отец Небесный,
Да имя вечное Твое,
Святится нашими устами,
Да придет Царствие Твое,
Твоя да будет воля с нами,
Как в небесах, так на земли,
Насущный хлеб нам ниспосли
Твоею щедрою рукою.
И как прощаем мы людей,
Так нас, ничтожных пред Тобою,
Прости, Отец, Твоих детей.
Не ввергни нас во искушенье,
И от лукавого прельщенья
Избави нас.
     Да, это единственная молитва, вошедшая в Евангелие. Да, это "Отче наш". В последние годы российскому читателю стала доступна литература, ранее закрытая, в том числе и духовная. Возвращение отринутых когда-то догматов, как и возрождение церкви, способствовало оживлению вековых духовных традиций в людях православных. Статья Высокопреосвященнейшего митрополита Анастасия (1873 - 1965) "Пушкин в его отношении к религии и православной церкви" опубликована в журнале "Москва" - 1991 - №6, была написана к 100-летию со дня смерти поэта. В период, когда Антоний стоял во главе Русской Зарубежной Церкви. Патриархи русской церкви придерживались канонических воззрений на Пушкина и его творчество. И с пушкиноведением советского периода оно расходилось. И если совпадали факты, то интерпретировались они по-разному. За основу данной статьи взяты уже названный источник и книги, хорошо известные нашему современнику.
     Свой поэтический дар, "сны поэзии святой", принимал Пушкин, как откровение, которое приходит свыше и помимо его воли, ощущая духовную связь с потусторонним миром. Он переживал трепетное, мистическое состояние в моменты, когда Муза слетала к нему. Помните строки:
Веленью Божию, о муза, будь послушна,
Обиды не страшась, не требуя венца;
Хвалу и клевету приемли равнодушно
И не оспоривай глупца.
     Но у Пушкина есть и другая поэзия. Как же быть с его эпиграммами, памфлетами, откровенно кощунственными стихотворениями, снискавшими ему ярлык безбожника? Во-первых, нужно посмотреть на дату написания. Первое стихотворение написано и напечатано Пушкиным в 14 лет. Во многих сборниках поэзия его делится на следующие этапы: 1814 - 1820 (Лицей, Петербург); 1820 - 1824 (Юг); 1824 - 1826 (Михайловское); 1826 - 1830 (После ссылки); 1831 - 1836 (Последние годы). Во-вторых, представлять русское образованное общество (не простонародье) конца XVIII - начала XIX вв., воспитанное на идеях Вольтера (1694 - 1778) и энциклопедистов. Вольтер сыграл значительную роль в развитии мировой, в том числе и русской философской мысли, в идейной подготовке Великой французской революции.
     Все знают, что юный Александр рано начал читать и прочитал библиотеку своего отца Сергея Львовича еще до Лицея (1811 г.), в ней содержалось немало произведений мистических писателей того времени. Мистические настроения были свойственны роду Пушкиных. Оно перешло к поэту от отца. Пушкин А.С. был суеверен, как простой русский человек. В семье же преобладало французское воспитание по образцу большинства дворянских семей начала XIX века. Семья Пушкиных особой религиозностью не отличалась. Но как отмечает Вересаев: "В роде бояр Пушкиных с незапамятных времен хранилась ладанка с довольно грубо гравированным на ней Всевидящим оком и наглухо заключенной в ней частицей Ризы Господней. Она - обязательное достояние старшего сына, и к нему вменяется в обязательство 10 июля, в день Праздника Положения Ризы, - служить перед этой святыней молебен. Пушкин всю жизнь свою это исполнял и завещал жене соблюдать то же самое, а когда наступит время, вручить ее старшему сыну, взяв с него обещание никогда не уклоняться от семейного обета".
     Светская среда начала XIX века, пораженная духом вольтерианства, не отличалась особой религиозностью. Тоже было и в Лицее, и в большинстве учебных заведений. Детские религиозные внушения няни Пушкина - Арины Родионовны терялись среди обыденности и искушений разума. И, когда двадцатиоднолетний Пушкин оказался в ссылке в Кишиневе и Одессе, он углубился в изучение Библии, читал Коран, общался с религиозным мыслителем и писателем Стурдзой. Но и одновременно с этим он часто беседовал с английским философом Гетчинсоном, в тот момент увлекавшегося теоретическим атеизмом. Но, похоже, он сам был уверен в том, что проповедовал другим: через 5 лет Гетчинсон служил пастором в Лондоне. В письме к другу Пушкин писал: "Читаю Шекспира и Библию, святый дух иногда мне по сердцу, но предпочитаю Гете и Шекспира. Ты хочешь знать, что я делаю: пишу пестрые строфы романтической поэмы и беру уроки чистого афеизма"*. Это - о Гетчинсоне. Однако, именно это письмо (как известно письма опального Пушкина прочитывались Тайной канцелярией) наложило на него печать безбожника и вызвало новую ссылку в Михайловское.
     Живя в Кишиневе и Одессе Пушкин не отрывался от общепринятого уклада жизни, где религия и церковь занимали почетное место. Он аккуратно посещал богослужения в Митрополии, исполнял в положенное время и долг говения. Но отзывается об этом он шутливо. Ревниво охраняет от нескромного чужого любопытства "внутреннюю келию своего сердца". Для объяснения раздвоенности в духовных настроениях можно вспомнить пушкинские размышления о Байроне: "Душа человека есть недоступное хранилище его помыслов... И как судить о свойствах и образе мыслей человека по наружным его действиям? Он может по произволу надевать на себя личину порочности и добродетели. Часто по какому-либо своенравному убеждению ума своего он может выставлять на показ толпе не самую лучшую сторону своего нравственного бытия, часто может бросать пыль в глаза одними своими странностями..." Многие пушкиноведы отмечают как переломный период в творчестве поэта период Михайловской ссылки.
     Вдали от суетного Петербурга он смог в Михайловском быть самим собой, размышлять в одиночестве, заниматься самообразованием и, общаясь с простыми людьми, лучше понять их духовность. Ну, а обвинение в безбожии ужесточало общение с братией Святогорского монастыря и окрестным духовенством. Он посещал каждую субботу службу в монастыре, искренне полюбил священника с. Воронича И.М. Раевского. Дочь священника вспоминала: "Подъедет это верхом к дому и в окошко плетью бух: "Поп у себя, - спросит. - Что он ко мне уже три дня не едет?" Пушкин увидел и оценил значение Святогорского монастыря и церкви в целом как хранителей заветов русского благочестия и духовной культуры вообще. В Михайловском он углубился в изучение летописей и "Истории" Карамзина. И это еще одно звено в познании поэтом влияния Церкви на государство и народ в Святой Руси. И именно здесь 25-летний поэт создал одно из своих великих произведений "Борис Годунов". Образ Пимена - самый правдивый тип православного русского подвижника. О стихотворении "Пророк" поэт рассказывал А.О. Смирновой: "Служка [в монастыре] попросил меня подождать в келье. На столе лежала открытая Библия, и я взглянул на страницу - это был Иезекииль (митрополит Анастасий поправляет: "Следовало бы сказать - Исайя"). Я прочел отрывок, который перефразировал в "Пророке". Он меня внезапно поразил, он меня преследовал несколько дней, и раз ночью я встал и написал стихотворение". Там же к нему пришли стихи "Отцы пустынники и жены непорочны". Там знакомится с великопостной молитвой св. Ефрема Сирина: "Господи и Владыко живота моего, дух праздности, уныния, любоначалия и празднословия не даждь ми. Дух же целомудрия, смиреномудрия, терпения и любве даруй ми, рабу Твоему. Ей, Господи Царю, даруй ми зрети моя прегрешения и не осуждати брата моего, яко благословен еси во веки веков" и восхищался ею. Пушкину вообще было свойственно покаянное чувство. И если, делаясь пленником своих страстей, как и большинство людей он грешил, то мог и искренне каяться. Перечитайте его стихи "Воспоминание" и "Воспоминание в Царском Селе", "Стансы".
     К покаянию и смирению приводят поэта размышления о смерти. Тяжесть утраты он испытал на могиле матери и могилах сердечных друзей своих. Над священным таинством смерти он размышляет очень часто. Эти размышлегия встречаются в письмах и, конечно, стихах:
Наш век - неверный день, всечасное волненье;
Когда, холодной тьмой объемля грозно нас,
Завесу вечности колеблет смертный час,
Ужасно чувствовать слезы последней муку
И с миром начинать безвестную разлуку!
Тогда, беседуя с раскованной душой,
О, вера, ты стоишь у двери гробовой!
Ты ночь могильную ей тихо освещаешь
И, ободренную, с надеждой отпускаешь.
     Духовный облик поэта был очень сложным. На поверхности бушевали страсти, а глубокий гениальный ум стремился постигнуть тайны смерти и бытия. М.О. Гертензон в исследовательском труде "Мудрость Пушкина" (М., 1919) пишет: "Пушкин хорошо знал чистое чувство греховности, то настроение, когда человек говорит себе: пусть я не властен не согрешать, но мне больно и стыдно, что я так далек до совершенства". Это чувство и в стихах Пушкина:
И с отвращением читая жизнь мою,
Я трепещу и проклинаю,
И горько жалуюсь, и горько слезы лью,
Но строк печальных не смываю.
     А в стихотворении "Странник" поэт представляет себя скитальцем, томимым страхом "смерти и суда загробного", в своем одиночестве не знающего, какой выбрать путь, пока неизвестный юноша на показывает на свет вдали:
Держись того ты света;
Пусть будет он тебе единственная мета,
Пока спасенья тесных врат ты не достиг.
     "Странник" - это русский православный народ. Его душа всегда рвется к свету, сердце ищет искупительного подвига. Кстати, место для своего погребения откупил себе задолго до своей гибели возле могилы своей матери. В пору зрелости поэта многие современники отмечали его чисто русские православные черты. Из таких свидетельниц А.О. Смирнова (Россет). Однажды она передала ему слухи, ходившие о его неверии. Пушкин расхохотался и сказал, пожимая плечами: "Разве они считают меня совершенным кретином?" Значение религии, по его мнению, неизмеримо: "она создала искусство и литературу, без нее не было бы ни философии, ни поэзии, ни нравственности". Пушкин не только имел Библию настольной книгой, но хотел обучить своих детей славянскому языку, чтоб могли читать ее в первоисточнике. Об Евангелии он писал: "Есть книга, коей каждое слово истолковано, объяснено, проповедано во всех концах земли, применимо ко всевозможным обстоятельствам жизни и происшествиям мира; из коей нельзя повторить ни единого выражения, которого не знали бы все наизусть, которое не было бы уже пословицей народов; она не заключает для нас ничего неизвестного, но книга сия называется Евангелием". Много рассуждал Пушкин о государственной власти, религии, историческом значении нашего духовенства в деле просвещения и нравственного воспитания народа. Уважая государственную мудрость Екатерины II, тем не менее об этом периоде он пишет: "Многие деревни нуждались в священниках. Бедность и невежество этих людей, необходимых в государстве, их унижает и отнимает у них самую возможность заниматься важною сею должностью". Православное мировоззрение Пушкина создавало и его определенное практическое отношение к церкви. Он исполнял все, что предписывал русскому человеку старый домашний и общественный быт: венчание, крещение, исполнение поста, святое причастие и различные церковные требы. Как трогательны его письма к жене, которые неизмено оканчивает благословением. Вот письмо из Болдино от 30 октября 1833 г. "... А Катерина Ивановна? Как это она пустила тебя на Божию волю? Ахти, Господи Иисусе Христе! Машу целую и прошу помнить. Что это у Саши за сыпь? Христос с Вами - благословляю и целую Вас"**.
     Брак и семья для него, освященные церковным благословением - священны. Такое же чувство он испытывал и к Отечеству:
Два чувства дивно близки нам,
В них обретает сердце пищу:
Любовь к родному пепелищу,
Любовь к отеческим гробам.
На них основано от века
По воле Бога Самого
Самостоянье человека
Залог величия его.
Животворящие святыни!
Земля была б для них мертва,
Без них наш тесный мир - пустыня,
Душа - алтарь без Божества.
     Пушкин считал, что власть в стране изначально была и всегда должны быть у "царя, данной от Бога". К декабристам чувство было сложное: сочувствуя им в юности, он духовно отошел от них в более сознательном, зрелом возрасте. Считал, что общественная и государственная жизнь должны строиться прежде всего по Божией правде, по совести. Он был "певцом русской государственности" и в то же время отвращался от демократии, которой он приписывал "отвратительный цинизм, жестокие предрассудки, нестерпимое неравенство и эгоизм, подавляющий все благородное, все бескорыстное, все возвышающее душу человеческую". Он видел в ней "большинство, нагло притесняющее общество" ("Джон Теннер", 1836). Кончина же поэта, хоть и принесла неимоверные физические страдания, все же была милостью Божией, т.к. ему оставалось жить еще 45 часов после ранения на дуэли. Два дня для достойного приготовления к вечности. Как только Пушкина осмотрел домашний доктор Спасский, определив положение поэта, как безнадежное, предложил исполнить последний христианский долг. Пушкин просил послать за священником. В пересказе княгини Мещерской - Карамзиной это выглядело так: "Пушкин исполнил долг христианский с таким благоговейным и глубоким чувством, что даже престарелый духовник его был тронут и на чей-то вопрос по этому поводу ответил: "Я стар, мне уже не долго жить, на что мне обманывать? Вы можете мне не верить, но я скажу, что для самого себя желаю такого конца, какой он имел". Страдания Пушкина по временам переходили меру человеческого терпения, но он переносил их, по свидетельству вяземского, с "духом бодрости", укрепленный Таинством Тела и Крови Христовых. С этого началось его духовное обновление. Своему секунданту он сказал: "Требую, чтобы ты не мстил за мою смерть. Прощаю ему и хочу умереть христианином".
     Утром 28 января, когда ему стало легче, Пушкин приказал позвать жену и детей. "Он на каждого оборачивал глаза, - сообщает тот же Спасский, - клал ему на голову руку, крестил и потом движением руки отсылал от себя". Спустя определенное время сказал: "Жизнь кончается... Дыханье прекращается, - и осенив себя крестным знамением, произнес: Господи Иисусе Христе".
     Задолго до кончины он написал:
Милосердия надеюсь,
Упокой меня Творец!
     Статьи об отношении Пушкина к религии встречаются и в других журналах. И знакомство с ними дает возможность современному читателю по-новому взглянуть на творчество великого русского поэта. Прочитать, понять и насладиться его поэзией.

* Новиков И.А. Пушкин в Михайловском. М.: Худ. лит., 1982. С.8
** Пушкин А.С. Письма. Т. III, 1831-1833. М.: Книга, 1989. С. 111

Библиограф отдела краеведения Областной научной библиотеки Антуфьева Надежда Леонидовна.