Сибирская православная газета: Миссионерство: «Мне захотелось жить...»

Для слушателей «Нашего радио» в Сургуте дали интервью
психолог Вячеслав Петрович Грачев и бывший наркозависимый Александр Дарчиев

- Что вы можете сказать о вашем реабилитационном центре, как происходит в нем восстановление наркоманов, их возвращение к нормальной жизни?
Г.:- Центр был основан при православной церкви Московского Патриархата по благословлению Его Святейшества Патриарха Алексия II вначале для работы с лицами, пострадавшими от воздействия оккультных сект. Центр проработал на протяжении полутора лет, помогая таким людям, и стало ясно, что многие из них уже страдают от наркотической зависимости. Поэтому центр начал расширять свои функции и работать с наркозависимыми.

-Каждый сектант был наркоманом?
Г.: - Нет, конечно, не каждый, но оказалось, что многие секты используют в своем арсенале такие оккультные методы, которые подразумевают принятие психоактивных веществ для введения человека в измененное состояние, чтобы он стал более внушаемым. Эти пострадавшие как раз и были зависимы от наркотиков.

-А вы какие психоактивные вещества используете?
Г.: - Я психолог и в своей практике не использую никаких психоактивных средств. Но в штате нашего центра работают психотерапевты и психиатры-наркологи, которые первыми принимают тех, кто обращается в центр, и работают с ними индивидуально в зависимости от их состояния. Они предлагают им общепринятые в медицинской практике лекарства. Зачастую сначала советуют обратиться к наркологу по месту жительства, если человек, например, в состоянии ломки. Потом, когда снимается острое состояние, он возвращается к нам в центр для прохождения дальнейшей реабилитации. Впоследствии за его состоянием наблюдает психиатр-нарколог центра, отслеживает ситуацию вокруг пациента, в семье, в близком кругу общения. В зависимости от тех или иных проблем назначает к нам, психологам, или к психотерапевтам. Но самое главное – мы сразу людям говорим, что наш центр православный, поэтому без участия в церковных таинствах (исповеди, причастии), в молебнах, которые совершаются специально об излечении от наркомании, реабилитация невозможна. Только целостный подход, на всех уровнях человеческого бытия.

- Были случаи неудачи?
Г.: - Конечно, были, но статистика показывает, что, как правило, они связаны с нежеланием человека выполнять рекомендации центра: либо не исполняет медицинские предписания, либо не посещает церковь.

- Говорят, что в вашем центре были даже случаи излечения от СПИДа?
Г.: - Да, это не слухи, а факты, засвидетельствованные медицинскими исследованиями, лабораторными анализами. Поступали к нам люди с ВИЧ-инфекцией, а также зараженные тяжелой формой гепатита В и С, проводилось лечение от наркомании, и как побочный эффект – излечение от этих страшных болезней. Люди сдавали анализы, и оказывалось, что инфекция ушла, особенно часто это происходило с больными гепатитом В и С.

- Странно, что об этом не знают, ведь это сенсация.
Г.: - Об этом знают, просто мало говорят. По ряду причин. Прежде всего из-за отсутствия финансирования, чтобы обеспечить эти исследования научно. Сами факты засвидетельствованы, но здесь ведь дело не в науке, а в духовной сфере. Православие – не наука. Идет воздействие на человека на разных уровнях, и обосновать происходящее только научными методами, конечно, невозможно. У нас есть методологические разработки о том, скажем, что когда человек начинает вести духовную жизнь, он ведет здоровый образ жизни, от этого повышается защитная функция организма, усиливается иммунитет. Плюс поддержка фитотерапевтическими и медицинскими препаратами. Иммунная система становится сильной, поддерживается печень, и вирус покидает тело.

- Вы – психолог, отец Анатолий – доктор медицинских наук. Каким образом наука и религия взаимодействуют?
Г.: -Самым прямым, ведь религия – это учение, открытие каких-то истин. А наука как раз и занимается исследованием, открытием тех или иных фактов. Только подход у них разный. Наука самостоятельно пытается искать то, что уже есть, а религия предлагает то, что дано. Получается симбиоз и, как видите, довольно результативный. Вот рядом со мной сидит послушник Александр, который может это засвидетельствовать.

- Александр, как вы пришли в центр и как вы там лечились?
Д.: - Я пришел в центр более трех лет назад, тяжелые наркотики употреблял около четырех лет. Я прошел многие медицинские заведения, в большинстве своем платные, разочаровался в них, думал, что мне уже не излечиться, дошел до крайней точки, отчаялся. Потом друг подсказал мне, что есть отец Анатолий, его центр, там некоторых людей отправляют в монастыри или еще куда-то. Я не был верующим человеком, но надежда зажглась во мне. Когда человек ходит на грани между жизнью и смертью, он, в конце концов, делает выбор между ними. Или смерть, или жизнь. Мне захотелось жить. Я пришел к батюшке и попросил его отправить меня куда-нибудь подальше и подольше из Москвы. Я пришел уже после ломки, и батюшка совершенно бесплатно (чему я очень удивился, в Москве это большая редкость) на своем автомобиле меня и еще нескольких ребят отвез в один из монастырей Ивановской области. Я пробыл там около девяти месяцев. Время пребывания решается для каждого индивидуально. Я научился там работать физически, увидел теплоту людей, которые совершенно бескорыстно помогали мне возвращаться в жизнь. Когда люди так относятся к тебе, то тоже хочется чем-то помочь им и местным жителям. Восстанавливал храм, работал.

- Не хотелось пить, курить?
Д.: - Нет, наоборот, мне хотелось трезвости какой-то. Я боялся возвращаться в Москву, хотя у меня там дом, родители, боялся снова начать употреблять наркотики. Монастырь – это не то, что ты приехал, на тебя надели черную одежду, и ты с утра до вечера молишься. Я приехал туда, как на другую планету, увидел честность, чистоту, правоту людей, как все должно быть на самом деле. Стал много читать духовной литературы, жития святых, историю Русской Православной Церкви, мне это было интересно. В Москве я вел греховный образ жизни, был связан с преступной группировкой.

- Как же произошел духовный перелом?
Д.: - От скорби. Этот образ жизни и привел к употреблению наркотиков. Меня выгнали из группировки. Когда я остался один, когда родители в меня перестали верить, я себя чувствовал животным. Пропал страх перед милицией, перед родителями, просыпался с одной мыслью – раздобыть деньги на наркотики и уколоться. Так было изо дня в день, из года в год.

- Сейчас вы учитесь в духовной семинарии?
Д.: - Да, учусь на втором курсе, продолжаю познавать мир с хорошей его стороны. Большинство тех, кто колется, связан с преступным миром, потому что доставать деньги на наркотики честным путем невозможно. Редко у кого есть богатые родители или кто сам распространяет наркотики. Обычно же это мальчики, бывшие активными в школьной жизни, красивые, спортивные. Примерно в 1995 году в Москве сменили все наркотики на героин. Его было очень легко достать, предлагали прямо у выхода из метро почти за бесценок, по стоимости пачки сигарет.

Г.: - Просто целенаправленно подсаживали молодежь на наркотики.
Д.: Из моих друзей сейчас в живых осталось двое, четырнадцать человек моего возраста, с кем я общался в школьные годы, уже умерли.

- Вы приводили своих друзей, знакомых в центр?
Д.: - Да, приводил, и не одного. Первый год я боялся с ними общаться, а потом, когда почувствовал в себе силы, пожил в Москве год, и они стали обращаться за помощью. Их тоже отправляют в монастыри, общины.

- И им лучше?
Д.:- Конечно. Они работают. Один мой друг, например, работает на Арбате в студии красоты, другой – водителем в прокуратуре.

- Какие из существующих клиник вы могли бы назвать хорошими?
Г.: - Те, которые обращают внимание не только на внешнюю - социальную – сторону, но и на внутренние, духовные проблемы человека. Но назвать конкретно очень трудно, потому что большинство клиник, конечно, пытается привести человека к некоему общему знаменателю – социально приемлемая личность. Истинных, духовных проблем человека они не решают. Даже если человек выходит из клиники, не имея наркотической зависимости, он возвращается в ту же самую среду, пусть друзья поменялись, но образ жизни остался прежний, и в конце концов он снова начинает убегать от жизни. И убегает он известным ему путем, который для него наилучший, - наркотик.

Д.: - Я сам неоднократно выходил из таких заведений. Выходишь ничем не заполненный, зависимость сняли, но все повадки, все остается тем же самым, ты не меняешься. Поэтому снова возвращаешься к прежнему. А Церковь действительно помогает, духовно укрепляет тебя, придает смысл жизни. Священник помогает удержаться в определенных рамках. Это ни в коем случае не зомбирование, я обыкновенный человек, как и все, но это действительно помогает.
Г.: - У человека формируется активная жизненная позиция. Он может спокойно встречать неурядицы, у него нет комплексов –«Мне это неприятно, я не хочу с этим иметь отношения». Он спокойно вступает в эти взаимоотношения, он готов конструктивно идти на диалог. У человека не остается внутренних преград, которые могли бы его уводить от жизни. Он в жизнь идет открыто.

- У ваших послушников есть другой путь, кроме духовной семинарии?
Г.: - Конечно. Ребята поступают не только в духовные учебные заведения. Один поступил в юридическую академию. Другой закончил, стал юристом центра и работает в прокуратуре. Многие работают, женятся, рождаются здоровые дети. Словом, возвращаются в нормальную жизнь.

- Вы продолжаете работу с жертвами тоталитарных сект?
Г.: - Да, эта работа не прерывается, ежедневно принимаем людей, помогаем им.

- То есть вы людей из сект не вытягиваете?
Г.: - Человек сам потом уходит из секты. По слову Христа «Познайте Истину, и Истина сделает вас свободными» они легко потом ориентируются в обстановке, делают вывод, куда им идти. У нас нет нужды кого-то вытягивать откуда-то насильно. Все строится на позиции внутренней свободы человека.

- Я встречал людей из секты, у них такое «клеймо на мозгу», что переубедить их в чем-то, по-моему, невозможно.
Г.: - У нас есть «мозговеды», которые с таким клеймом работают. Если человек обращается в центр, он попадает к специалистам, они прежде всего работают над его физиологическим состоянием. Потом батюшка начинает с ним активно сотрудничать. У человека происходит внутреннее переустройство. Не под давлением каким-то, а при свободном принятии чего-либо. Или не принятии. Человек может реабилитироваться на протяжении десяти лет, хотя у нас таких случаев не было. Обычный срок - полтора-два года для наркоманов, для жертв оккультизма и того меньше. Человек возвращается в Православие, если был православным. Многие принимают Православие.

- Оккультное воздействие – это магия?
Г.: - В том числе, конечно. Экстрасенсорика, магия. Даже бабушки, которые заговаривают, - это вполне реальный оккультизм, имеется конкретное воздействие на душу человека, на его психику. Был установлен симптомный комплекс, сильно похожий на синдром Кандинского, как его называют медики. Это симптоматика оккультной болезни, когда у людей начинают возникать немотивированные страхи, необъяснимая раздражительность и так далее. Это воздействие оказывают оккультисты, в результате человек разрушается как личность.

- Странно, что в конце 20 – начале 21 века люди снова вернулись к магии.
Г.: - Они никогда не отходили от нее, просто процент людей, занимавшихся этим, был невелик. Сейчас же, в силу вседозволенности, в нашем обществе многое пущено на самотек, поэтому люди попадают, куда не следует, совершенно не зная, во что они вмешиваются. Тем более что границы у нас открыты для тоталитарных сект и разного рода проповедников. Только недавно был скандал по поводу секты сайентологов, которая по сути взяла в плен весь мир. Вторжение магии охватило все уровни общества. К сожалению, мы сейчас боремся уже с последствиями нашего головотяпства. В писании сказано «Не всякого впускай в дом твой». Не всякий приходит с добром, на уровне своей квартиры нам это ясно, но на уровне государства такого понимания не было.

- Сейчас все более популярным становится доктор Назаралиев, который использует в своей практике шаманские методы.
Г.: - Известный нам «доктор». Шаманизм – это все тот же оккультизм. Что такое оккультизм? Обращение человека к нереальному, неестественному, к духам, но не к Духу Святому. Шаманизм – тоже вызывание духов, просьба, чтобы они не совершали того, а совершали это. Есть вполне конкретное объяснение такой практики с позиции христианства, что это воздействие на людей с помощью духов зла, когда одна страсть связывается другой – более сильной. Когда бесноватый человек приходит в храм, его сразу видно. Когда его подводят к святыням, он начинает делать немыслимые вещи. Это реальность, но невоцерковленным людям она не знакома.

Д.: - Сектанты приходят в Церковь через чин присоединения к Православию. Читаются специальные молитвы. Мне приходилось после этого держать и подводить к Чаше для причастия девочку, с которой с трудом справлялись несколько здоровых ребят. Это очень страшно.
- Я прочитал такую фразу «Для желающего бросить наркотики главное – вера и активное воцерковление». Как это понять?
Г.: - Это основано на фразе Господа нашего Иисуса Христа «По вере вашей дастся вам». Как психолог могу сказать, что человек имеет в своей жизни именно те последствия, начало которым он закладывает своим у-веренным поступком. Человек во что-то верит и начинает к этому стремиться. Каждый шаг у него мотивирован, человек верит, что этот шаг приведет его к нужному результату. Он идет, если в неверном направлении, он ошибается, пожинает плоды своего шага. Получает плоды – «по вере вашей дастся вам». У нас в центре человеку дается возможность увидеть этот путь, уверить в Господа. И если он действительно верит, то по вере получает результат. Например, избавление от ВИЧ-инфекции. Говорят, бывших наркоманов не бывает. Можно добавить к этой фразе – да, не бывает, если он не становится православным.

- И последнее, как вас можно найти.
- Наши координаты в Москве – (095) 276-6763. Гостиницы при центре нет, поэтому нужно жилье в Москве.

Беседовал Денис Шубин
Материалы предоставлены православным просветительским центром «Кирилл и Мефодий» г. Сургута.