|
Летописи говорят, что Сибирь на царя Ивана Грозного «как с неба свалилась».
А через два десятилетия, в начале XVII века, Русского государства как такового уже
почти не существовало, началась Смута. В Кремле засели поляки, по обезлюдевшим
городам и селам рыскали шайки мародеров, люди боялись людей. Спасая жизни, кто
как мог, звериными тропами пробирались за Уральский Камень. Кстати, был среди
них и боярский сын Симеон, почитаемый сейчас как небесный покровитель Уральской
земли святой праведный Симеон Верхотурский. Только Троице-Сергиева лавра,
духовное сердце Святой Руси, не покорилась чужеземцам. Да Патриарх Гермоген
из заточения слал пламенные призывы, умолял народ русский не забывать родную
веру, заветы предков.
А за Уралом в это время русские первопроходцы все глубже и глубже уходили в
безбрежную тайгу. Многие сибирские города
возникали именно в то время, когда на Руси
бушевала Смута. Сам собой напрашивается
вопрос: так вопреки или благодаря Смуте
проходило освоение Сибири? Уже через 60
лет после похода Ермака русские землепроходцы услышали шум волн Тихого океана. Но
гигантскую территорию надо было закрепить
за Русским царством. Как?! На кого возложить такую исполинскую задачу, привлечь
сибирских инородцев в семью российских
народов?
Царь Петр I понимал: для того, чтобы
закрепить этот дикий, малолюдный край,
его народ надо просветить верой. Нельзя
заподозрить Петра I в набожности, но все
его указы для сибирских архипастырей и
губернаторов говорят об укреплении веры
и образовании как русских поселенцев, так
и местных народностей. Основной опорой
государства в создании единой Российской
империи была Православная Церковь. Киевскому митрополиту Варлааму (Ясинскому)
нетерпеливый преобразователь поручил «поискать в малороссийских городах из архимандритов и игуменов или иных знаменитых
иноков человека не только доброго, благого,
непорочного жития, но и ученого». Чтобы
приводил он ко Христу идолопоклонников
Сибири и Китая.
Петр очень тщательно подбирал кандидатов на Тобольскую кафедру. Испытывая,
сам лично беседовал с каждым. Первый
Сибирский митрополит из лаврских ученых монахов Димитрий (Туптало) ехать в
Тобольск отказался. Здоровье слабое, да
и великие «Четьи-Минеи» в Сибири он не
сумел бы закончить, не было там пока ни
книг, ни библиотек. Царь Петр навестил больного Димитрия и, удостоверившись, что ему
действительно не вынести суровый климат
Сибири, приказал перевести его на кафедру
в Ростов Великий.
Поиски подходящей кандидатуры продолжались еще целый год. Вскоре определились
– игумен древнего Свенского монастыря под
Брянском Филофей (Лещинский). Личность
незаурядная, сильная, ему предстояло стать
сибирским «князем Владимиром». С царем
Петром у них сложились исключительно доверительные отношения, продолжавшиеся
всю жизнь.
Западный миссионер писал из Индии
своему начальству в Испанию: «Пошлите
нам священников. Плохих или хороших. Неважно. Любые сойдут для этих дикарей». А
киевские ученые-монахи были прекрасными
миссионерами. Кто хоть раз пытался говорить людям о Боге, тот знает, что без
внутреннего такта и сердечности успеха в
этом сложном деле никогда не было и не
будет. В подтверждении этого сами остяки
про святителя Филофея говорили так: «Добрый, простой был старик; не кричал, не
ругался, потихоньку, добром говорил: робята,
креститеся; сперва боялись его, потом перезнакомились, перестали бояться».
Лучший способ закрепления верности государству новых подданных в России видели
в просвещении инородцев христианством.
Почему? Потому что единоверцы – уже не
предадут. Христианизация в Сибири совершалась не огнем и мечом, как это было на
западе, а через молитву, через увещевание.
Русские миссионеры смотрели на язычников
с любовью.
Птенцы Петровы
Начало XVIII века было временем яростной ломки России. При царе Петре Россия
стала изображать из себя задворки Европы.
«Дедовская старина», русская набожность
была молодому царю глубоко чужда. Cвечи,
поклоны, посты, колокольные звоны ничего
кроме раздражения у него не вызывали.
Властной рукой нетерпеливый преобразователь проводил в стране реформы протестантского образца. После смерти Патриарха
Адриана в 1700 году он не спешил с выбором
нового. Выступавший вначале резко против
превращения православной России в подобие протестантской Голландии, под конец
жизни престарелый Адриан совсем удалился
в подмосковный монастырь. Замолчал, не
вмешиваясь в дела светской власти.
Деятельному Петру этого было мало. Ну
и что, что церковь в лице своего иерарха
не противоречит его начинаниям, ему нужны
единомышленники! Сначала был назначен
местоблюститель Патриарха, Рязанский митрополит Стефан (Яворский). Все надеялись,
что это временно. Ждали. «Раздумье» Петра
затянулось на 20 с лишним лет. Только в
1721 году наконец-то вышел указ: отныне
управлять Церковью будет не Патриарх, а
Синод. Церковь превращалась в министерство по духовным вопросам, которое возглавлял светский чиновник.
К малообразованным архиереям-великороссам, ненавистным ему «бородачам», как он их называл, царь относился
недоверчиво. Русских архиереев он всегда
подозревал в тайных симпатиях старообрядцам. При Петре стали возвышать выходцев с
Украины. Царь-реформатор наивно надеялся:
при образованных малороссах Церковь перестанет быть тормозом в его преобразовании
России.
Справка. Сибирские святители Димитрий Ростовский, Филофей (Лещинский),
Иоанн Тобольский и Антоний (Стаховский),
уроженцы украинской земли, учились и закончили Киево-Могилянскую академию, были
монахами Киево-Печерской лавры. После
назначения игумена Иоанна в Черниговский
Елецкий монастырь, вместо него настоятелем
Свенского монастыря стал святитель Филофей (Лещинский).
Когда святитель Иоанн стал Черниговским архиепископом, на его место в
Елецкий монастырь был назначен святитель
Димитрий. В это время проповедником в
Черниговском кафедральном соборе был
святитель Антоний (Стаховский).
В 1701 году по болезни святитель Димитрий не поехал в Тобольск, вместо него поехал
Филофей (Лещинский). Через 10 лет он тяжело
заболел и удалился на покой в Тюменский
Свято-Троицкий монастырь, принял схиму.
Преемником Филофея стал святитель
Иоанн. После его смерти старец-схимонах
Филофей вновь возглавил Тобольскую митрополию. После его кончины митрополитом
сибирским Синод назначил святителя Антония Стаховского.
Богослов и миссионер
В судьбе первых архипастырей-украинцев
– Филофея (Лещинского) и Иоанна Тобольского – много схожего. Они земляки, одногодки, шляхтичи. Черниговский Нежин, в котором родился Иоанн в 1651 году, находится
недалеко от Кролевца – родины Филофея,
сейчас это Сумская область Украины. Родились оба в судьбоносное время: Украина
выбирала, с кем ей идти дальше – с католической Польшей или православной Москвой.
Оба учились в Киевской духовной академии.
После ее окончания Иоанн преподавал латинский язык, а Филофей вернулся в родной
Кролевец, женился. Но его семейное счастье
оказалось недолгим, овдовев, он тоже постригся в монахи в родной Лавре.
Сначала экономом Киево-Печерской Лавры был Иоанн, затем его назначили игуменом приписного к Лавре Брянского Свенского
монастыря. Филофей всегда шел следом за
ним: сначала был экономом в Лавре, затем
игуменом в Свенском монастыре. Потом их
пути на несколько лет разошлись. В 1696 году
Иоанн стал архиепископом Черниговским, а
Филофея царь Петр в 1702 году отправил
в Тобольск вместо митрополита Димитрия.
Суровая Сибирь подорвала здоровье престарелого старца Филофея, он принял схиму
и попросился на покой. Редкостный, кстати,
случай в истории Церкви. На смену ему в
1711 году в Тобольск приехал новый митрополит… Иоанн. Через три с небольшим года
тихо, во время коленопреклоненной молитвы,
как истинный праведник, митрополит Иоанн
скончался. Управление обширной, без конца
и края епархией вновь было доверено поправившемуся старцу митрополиту Филофею.
Святитель Иоанн был похоронен в стольном
Тобольске, 77-летнего святителя Филофея
погребли в любимом Тюменском Свято-Троицком монастыре. Мощи просветителя
Сибири – Иоанна Тобольского – находятся
в Тобольске, мощи апостола Сибири Филофея (Лещинского) – в Тюмени. Они снова
рядом, недалеко друг от друга. Всю жизнь
апостол Сибири митрополит Филофей провел
в дороге, а ученый-богослов, писатель и просветитель митрополит Иоанн – в келье.
«Неистовый» Филофей
Филофей (Лещинский) – единственный из
всех архиереев, кто пытался объехать территорию своей епархии. Сделать это было и
непросто, и невозможно. Непросто – потому
что дорог тогда еще не было, так, пробитые
тропы. А невозможно, потому что на востоке точных границ Российской империи,
а, следовательно, и сибирской митрополии,
никто не знал. Можно без преувеличения
сказать, что Россия «приросла» Сибирью в
результате деятельности митрополита Филофея (Лещинского).
Сибирские инородцы были крещены
не силой политики, а силой веры русских
миссионеров. Но чтобы сибирские народы
влились в Российскую империю, понадобился
человек таких выдающихся способностей, как
Филофей (Лещинский). Еще при жизни его
называли «неистовый» Филофей.
Уже по дороге в Тобольск митрополит
видел в «церквах великое нестроение», такое, что «нелеть и писанию предать», как он
сообщал царю. Да иначе и быть не могло. От
Урала до Тихого океана всего насчитывалось
160 церквей! Поди доберись по бездорожью
до ближайшей, а там еще и батюшка сидит
грамоте необученный. Такое удручающее состояние, кстати, было не только на окраине,
в Сибири. «Скудость» великая со священниками чувствовалась по всей стране. С конца
XVII века в глухие сибирские места хлынули
приверженцы старой веры. Баламутя народ,
суровые вожди раскола призывали принять
«огненное неоскверняемое крещение», начались гари.
|
С чего начать?! Энергичный митрополит,
государственный человек большого ума не
растерялся, не опустил руки. Надо устраивать
церкви, улучшать быт сибирского духовенства. Вскоре от императора Петра I поступил
указ строить бы в граде Тобольске на Софийском дворе или «где прилично» училище
и «велеть в нем робяток учить грамоте».
Но ведь будущим пастырям придется проповеди говорить, обучать азам Православия
неграмотную паству. Стало быть, они должны
владеть ораторским искусством. На далекой
родине, в Киевской академии, красноречию
учились в театрах, где ставили «пиесы» на
библейские темы. Даже если бы не было у
святителя Филофея того подвига жизни, за
что мы его чтим поныне, славы апостола
Сибири, для вечной благодарной памяти достаточно уже того, что при нем в 1703 году в
Сибири было положено начало образованию.
И слава устроителя первого сибирского театра, христианского, тоже за ним, святителем
Филофеем (Лещинским).
Царь Петр высоко ценил и уважал сибирского митрополита. Знал, что он будет
служить верой и правдой. Истово, до самопожертвования. В это время на берегах
Невы возводился царский «парадиз», вся
страна изнемогала от царских затей. Строительство новой северной столицы требовало
денег, людей и снова денег… Любимую
детскую забаву-флот, неуемная энергия
царя-реформатора, превращала в «дело
государево». Потешные Преображенский и
Семеновский полки, набранные вначале из
друзей детства – сыновей конюхов, дворовых,
реорганизовывались в регулярную армию.
Это тоже требовало денег, денег, денег… А
где их набраться, если кругом сплошь было
«кормление от дел». Всю казну государеву
повытрясли. Экономили, казалось, на всем,
вот уже и каменное строительство по всей
стране остановлено. И только в далекой
Сибири, в Тюменском монастыре митрополит
Филофей строил каменный Свято-Троицкий
собор. Денег на строительство, 1 тысячу
рублей, «пожаловал» сам император. Полюбилось митрополиту Филофею место, где
расположен монастырь. Высокий берег Туры,
заливные пойменные луга. Очень напоминало это Свенский монастырь под Брянском,
где в последний год перед назначением в
Сибирь он был игуменом. Скорбело сердце
архипастыря, что деревянный монастырек
совсем обветшал, пришел в крайнее запустение и оскудение.
Через шесть лет такого титанического
труда здоровье 60-летнего митрополита
расстроилось. И лекари уже ничем помочь
не могли. Старец стал готовиться к смерти, постригся в великую схиму с именем
Феодор, сам, добровольно стал проситься
на покой. Кстати, крайне редкий случай в
церковной истории, чтобы митрополит по
великой скромности удалился на покой простым монахом.
Апостол Сибири
Вместо Филофея в 1711 году на кафедру
Сибирскую приехал архиерей из Чернигова,
Иоанн (Максимович). Через год окрепшему
схимнику губернатор Матвей Гагарин, человек энергичный, просвещенный, предложил
возглавить миссионерскую экспедицию вниз
по Иртышу, Оби и Сосьве. Деньги, судно
с гребцами, казаков для охраны, провиант
– всем снабдили экспедицию за государев
счет. Не радостно прошла та первая экспедиция, скрылся в урманах таежный люд. На
следующее лето вновь пошли по прежнему
маршруту. И инородцы, уже подготовленные
первыми проповедями и встречами со святителем, добровольно принимали христианство.
Сами, не таясь, выходили на встречу из
лесов на берег реки, где останавливалась
экспедиция. В том году было крещено 3500
человек.
Начались величайшие дни апостольского
труда. Престарелый схимник-митрополит не
уклонялся от опасностей. Всего пришлось
натерпеться. Летом – нещадный сибирский
гнус, бездорожье, болотные топи, зимой –
трескучие морозы. Множество раз святитель
буквально смотрел смерти в глаза. В 1714
году рьяный проповедник отправился к буренским остякам. Незадолго до прибытия
русских миссионеров у них уже побывали
татарские абызы и обратили их в ислам.
По наущению абыза остяки напали на отряд
Филофея и ранили одного в голову, другого
– в плечо, третьему пробили насквозь руки.
Безоружные проповедники бежали на свое
судно, старец-схимник остался на берегу
один и молился об укрощении врагов. Остяцкий старшина Ушанко выстрелил из ружья,
но пуля пролетела сквозь одежду, не задев
тела. Господь хранил его.
В 1715 году митрополит Иоанн Максимович скончался, Тобольская кафедра вновь
овдовела. Царь Петр предлагает занять ее
65-летнему святителю Филофею. Нам не дано
знать, раздумывал ли старец на этот раз,
прежде чем снова согласился взять на себя
титанические труды по управлению необозримой епархией. Он никогда не думал о себе,
никогда. Всего себя отдавал людям.
На следующий год ему представилась
возможность побывать на Украине. После
богомолья в Киево-Печерской Лавре он
в последний раз заехал в родной Кролевец. В Преображенской церкви сибирский
митрополит оставил Евангелие. Поднося
землякам священную книгу, он просил их
вечно поминать его родителей – Симеона
и Марию, а также Карпа, Иакова и Марию.
Кто они – братья, жена и сестра, а может,
дети? Бог знает.
Побывав последний раз на горячо
любимой Украине и совершив последний
поклон родной земле и предкам, престарелый старец-митрополит поспешил назад, в
Сибирь. Пока еще есть силы, надо успеть
завершить главное дело жизни. Он искренне
привязался к суровому краю и полюбил сибиряков. С редким состраданием, сердечно
и справедливо он принимал участие в судьбе
своих северных крестников. Известно, что
в последние годы перед кончиной у него в
келье жили детишки из семей новокрещеных.
Детский смех, шум, возня ничуть не раздражали старца. Ведь сначала в жизни он
выбрал путь семейного человека.
Снова Тобольский митрополит
Неутомимый архипастырь не прекращал
свою миссионерскую деятельность и во
время второго управления митрополией. Он
продолжает попытку объехать свою епархию.
Березово, Сургут, Нарым, Томск, Иркутск,
Туруханск, Красноярск. По льду перешел Байкал, добрался до Селенгинска. И везде проповедывал слово Божие. Его трогательные и
назидательные слова проповедей доходили до
самых глубин души инородцев. Они платили
ему взаимной любовью: «Добрый был старик,
народ в обиду не давал, – говорили о нем
остяки, – камисары и воеводы боялись его.
Остяков шибко, шибко, говорят, любил». Известно, что в последние годы жизни у него в
келье жили детишки из семей новокрещеных.
Исследователи называют цифру: за 25 лет
пребывания в Сибири могучий, неистовый
Филофей (Лещинский) крестил до 40 тысяч
человек, построил для них 37 церквей. Всего
в Сибири было выстроено 288 церквей, 38
монастырей.
Можно без преувеличения сказать, что
Россия «приросла» Сибирью в результате
деятельности Филофея (Лещинского). Что
дальше? А вот дальше дело неистового
Филофея продолжить никто не смог. Он
предполагал, что дело его заглохнет и столь
же ревностных проповедников не найдется.
Так и вышло: научить азам веры сибирских
новокрещенов достойных продолжателей не
нашлось. Как про русский народ сказано:
«крещен, но не просвещен», так, увы, можно
сказать и про сибирские народы.
И до сего дня в чуме рядом с иконами
можно увидеть шаманский бубен или языческих божков. Спросишь, почему такое
двубожие, ответ одинаков, показывая на
иконку, бормочут: «Так красиво же».
В 1720 году престарелый 70-летний старец начал проситься: отпустите на покой.
Петр не возражал, но каков конец приказа:
«Будеже еще может, то лучше б побыл».
13 июня 1727 года «закончилось путешествие в веке сем» духовного богатыря митрополита Филофея. Большое, доброе сердце
митрополита-схимника перестало биться.
Многое в жизни Апостола Сибири так
навсегда и останется для нас тайной. Но не
меньше тайн и загадок было и после его
смерти. Похоронили схимника-митрополита
точно по завещанию: вне церкви, в семи метрах от входа в Свято-Троицкий собор, «дабы
входящие попирали ногами прах мой, обуявший
соль земли». Два столетия не иссякал поток
паломников к могиле святителя. Православные
со всей Сибири приезжали в наш Тюменский
монастырь со своими нуждами, печалями,
болезнями и по молитвам получали помощь.
Но большевики решили прекратить поклонение небесному заступнику и молитвеннику,
уничтожить останки святого. Тогда верующие
тюменцы в сентябре 1923 года тайно перезахоронили любимого святителя.
Небесный покровитель Тюмени
4 августа 2003 года к архимандриту
Тихону, наместнику Свято-Троицкого монастыря, подошла Ариадна Александровна
Анкудинова. Женщина рассказала, что ее
отец, протоиерей Александр Сычугов, в 20-е
годы прошлого столетия был благочинным
Тюменских храмов. Вместе со своими прихожанами он перезахоронил останки святителя
в Вознесенско-Георгиевском храме, у левой
от входа колонны. Но где именно, в каком
приделе – не указывалось. Начать поиск
сразу было невозможно, потому что в храме проходили службы, совершались требы.
И только летом 2006 года, когда начались
работы по укреплению фундамента храма,
поиск мощей святителя Филофея продолжился. 20 июня рабочие, бурившие землю, на
глубине одного метра наткнулись на дерево.
Начались раскопки. Под деревянной балкой
на глубине еще через один метр обнаружили
край кирпичного склепа. Вынув несколько
кирпичей, все присутствующие почувствовали
сильное благоухание. Заглянув в отверстие,
увидели завернутый в темную ткань силуэт
человека – мощи святителя Филофея. 21
октября 2006 года мощи были торжественно
перенесены в Свято-Троицкий монастырь
Тюмени, где пребвают и поныне.
Татьяна Тепышева , г. Тюмень
|
