|
В Москве, в издательстве Сретенского
монастыря вышел в свет
главный богословский труд святителя
Иоанна, митрополита Тобольского,
«Илиотропион» (Илиотропион. Предисловие
и примечания свящ. Александра
Гумерова. – М.: Изд–во Сретенского
монастыря, 2008. – 656 с. – (Духовная
сокровищница).
Книга «Илиотропион» посвящена
сложнейшей проблеме соотношения
человеческой свободы и Божественного
Промысла. Ее автором традиционно
считается известный просветитель и
неутомимый архипастырь митрополит
Тобольский Иоанн (Максимович).
Изданию предпослано предисловие
научного редактора, где рассматривается
вопрос о происхождении текста,
его авторстве и особенностях. По сравнению
с предшествующими изданиями
книга существенно переработана:
исправлен ряд вопиющих смысловых
ошибок, которые вкрались в текст в
результате двойного перевода; устранены
многочисленные грамматические
ошибки и стилистические погрешности;
архаичные и недостаточно ясные места
по возможности приведены к современной
литературной норме.
В 1714 г. в Чернигове была издана
книга с длинным заглавием «Илиотропион,
то есть Подсолнечник, представляющий
сообразование человеческой воли с
Божественной, переложенный с латинского
на славяно-русский язык трудами
высокопреосвященнейшего архиепископа
Черниговского Иоанна Максимовича,
впоследствии митрополита Тобольского и
всей Сибири, изданный по его же благословению
в типографии Св. Троицкой
Ильинской Черниговской обители, напечатанный
року 1714. Пять книг». Эта
книга сразу привлекла к себе интерес как
читателей, так и издателей; за короткое
время она выдержала несколько переизданий.
В XIX в. профессором Иваном
Андреевичем Мациевичем был выполнен
перевод книги со славяно-русского диалекта
на русский язык[1].
Святитель Иоанн Тобольский в качестве
оригинального латинского текста
пользовался текстом произведения немецкого
писателя и проповедника монаха
Иеремии Дрекселя (1581–1638), еще в
1627 г. в Мюнхене издавшего сочинение
«Heliotropium, seu conformatio humanae
voluntatis cum divina» (Илиотропион, или
Сообразование человеческой воли с
Божественной) в пяти книгах. В 1630 г.
«Илиотропион» Дрекселя был переведен
на польский язык, а в 1688 г. в Москве
издан перевод с польского на русский,
выполненный иеродиаконом Феофаном.
Святитель Иоанн (Максимович) использовал
для своего перевода оригинальный
латинский текст, несколько переработав
его и адаптировав для православного и,
в частности, русского читателя.
Можно назвать множество примеров
перевода на русский язык западной нравоучительной
и духовной литературы, но
случай с «Илиотропионом» исключителен
тем, что это произведение в своем русском
переложении настолько органично
вошло в круг популярного православного
назидательного чтения, что уже неразрывно
связывается с именем своего переводчика.
Нечто подобное можно сказать лишь
об известной книге «Невидимая брань»,
за которой прочно закрепилась атрибуция
преподобному Никодиму Святогорцу
(+1808). Русский перевод этого труда был
осуществлен святителем Феофаном Затворником
с издания преподобного Никодима,
который сам перевел на греческий
язык книгу Лоренцо Скуполи, несколько
переработав ее и дополнив ссылками на
греческих отцов.
Рассматривая книгу «Илиотропион»,
невозможно обойти вниманием безусловно
незаурядную личность ее русского переводчика.
Святитель Иоанн (Максимович) –
известный иерарх в непростое для Русской
Церкви петровское время, переводчик,
писатель и поэт. Родился он в середине
XVII в. в дворянской семье[2]. После окончания
Киево-Могилянской коллегии был
оставлен там преподавателем латинского
языка. Вскоре в Киево-Печерской лавре
он принимает монашеский постриг и рукоположение
сперва в диаконский, а потом
в священнический сан. В лавре молодой
иеромонах Иоанн несет послушания проповедника
и эконома.
Святитель Феодосий, архиепископ
Черниговский, вероятно, желая видеть
отца Иоанна своим преемником, в 1695 г.
вызвал его в Чернигов и назначил архимандритом
Черниговского Елецкого
Успенского монастыря. В 1696 году после
смерти святителя Феодосия архимандрит
Иоанн поставляется на Черниговскую
кафедру. Время пребывания архимандрита
Иоанна на Черниговской кафедре
оказывается расцветом его творческой
и просветительской деятельности. В
частности, он основал духовное учебное
заведение – Черниговский коллегиум –
которое, по его замыслу, должно было
стать подготовительным училищем для
Киево-Могилянской академии[3]. В это же
время святитель Иоанн создает немало
литературных трудов.
В последние годы своей жизни святитель
Иоанн назначается митрополитом
Тобольским и всея Сибири. На новой кафедре
он не оставляет просветительскую
деятельность, но берет на себя также и
миссионерские труды. Заботясь о распространении
христианства, он посылает
миссии к остякам, вогуличам и другим
народам. В 1714 г. святитель Иоанн отправил
в г. Пекин первую духовную миссию
во главе с архимандритом Иларионом
(Лежайским). Святитель Иоанн отошел
ко Господу 10 июня 1715 г. и двести лет
спустя, в 1916 г., был причислен к лику
святых.
Практически все литературные труды
святителя Иоанна приходятся на время
его пребывания на Черниговской кафедре.
Его поэтические сочинения дидактико–
нравоучительного характера переиздавались
и пользовались большой популярностью.
Наиболее известны и значимы его
стихотворные произведения – «Алфавит
святых» (1705), «Богородице Дево» (1707),
«Осьм евангельских блаженств» (1709).
Его стараниями переводились и издавались
произведения многих западноевропейских
богословов и проповедников. В
1708 г. издается книга «Феатрон, или
Позор нравоучительный, царем, князем,
владыкам и всем спасительный», перевод
сочинения папского каноника XVII в.
Амвросия Марлиана, выполненный с некоторыми
изменениями текста оригинала.
В 1709 г выходит в свет «Царский путь
креста» – перевод с латинского книги Бенедикта
Хефтена «Regia via crucis» (1635).
Кроме католических авторов святитель
Иоанн перевел и произведение немецкого
лютеранского богослова Иоанна Гергарда
(+1637) «Меditationes sacrae». Эта книга,
имевшая в русском переводе заглавие
«Богомыслие в пользу правоверных»,
переиздавалась трижды, но позднее в
ней усматривается «многая люторская
противность», в 1720 году книга была
запрещена.
Самой же известной и читаемой
книгой, связанной с именем святителя
Иоанна (Максимовича), несомненно,
оказывается «Илиотропион». Поскольку
первоисточником послужил труд католического
монаха, то естественно, что
книга изобилует цитатами и ссылками
на западных богословов и церковных
авторитетов. Конечно, больше всего автор
обращается к блаженному Августину,
который, кажется, ни в одном из своих
значимых произведений не обошел тему
взаимоотношений воли Божией и воли
человека. Взаимоотношения Бога и
свободной человеческой личности подробно
излагаются и анализируются в его
духовной автобиографии – «Исповеди».
Исследованию путей Промысла Божия в
истории посвящено обширное сочинение в
тринадцати книгах «О граде Божием».
Кроме того, тема воли Божией и
человеческой свободы развивается Августином
и в богословской полемике с
британским монахом Пелагием и его
последователями. В крайних своих формах
пелагианство утверждало полную
свободу человеческой воли и способность
человека собственными силами достичь
совершенства, принижая, а порой и совсем
отвергая значение благодати в деле
спасения и Промысла Божия. В полемике
с пелагианством блаженный Августин
отстаивал несомненное значение в деле
спасения Божественного действия – благодати.
Подчеркивая то, что в грехопадении
исказилось все человеческое естество, в
том числе и его воля, блаженный Августин
утверждал, что сам человек свободным
решением своей воли может лишь стремиться
к чему–либо, но осуществить эти
благие стремления он способен только с
помощью благодати. Утверждая исключительное
значение воли Божией в деле
домостроительства спасения, блаженный
Августин говорит о том, что Господь Сам
предопределяет к спасению тех или иных
людей. В западном богословии учение
Августина о предопределении послужило
основанием многовековых споров о соотношении
свободы и благодати. Наиболее
взвешенные суждения по этой проблеме
звучали у преподобного Иоанна Кассиана
Римлянина, учившего о соработничестве
благодати Божией и свободной воли человека
в деле спасения.
Однако богословскую позицию блаженного
Августина в вопросе о значении
свободной воли и благодати Божией
не следует утрировать. Ее достаточно
ясно формулирует иеромонах Серафим
(Роуз). Отметив, что «фундаментальной
ошибкой Августина была его переоценка
роли благодати в христианской жизни и
недооценка роли свободной воли», он
пишет: «Никогда, конечно, Августин не
отрицал свободной воли. В самом деле,
отвечая на вопросы, он всегда защищал
ее и порицал тех, кто «превозносит благодать
до такой степени, что отрицает
свободу человеческой воли и, что более
серьезно, утверждает, будто в день Суда
Бог не воздаст каждому человеку по его
делам» (Письмо 214). В некоторых из его
писаний защита свободной воли не менее
сильна, чем у святого Кассиана. <...> Достоверный
факт, что Августин сам был
отцом монашества на Западе, основавшим
собственные монашеские общины – как
мужские, так и женские, и написал основополагающие
монашеские «Правила»,
ясно показывает, что в действительности
он понимал значение аскетической борьбы,
которая немыслима без свободной
воли. Поэтому в целом, и особенно когда
нужно дать практический совет христианским
подвижникам, блаженный Августин
преподает истинное православное учение
о благодати и свободной воле – насколько
это возможно в пределах, ограниченных
его богословской точкой зрения»[4].
Что же касается «Илиотропиона»,
то здесь предпринимается попытка избежать
полемических крайностей позиции
блаженного Августина. В книге
приводятся многочисленные цитаты из
творений святителя Иоанна Златоуста и
преподобного Иоанна Кассиана. Кроме
древних отцов неразделенной Церкви, автор
активно использует труды известного
французского мистика «красноречивого
Бернарда» Клервоского (XII в.), которого
он называет вторым западным учителем
после Августина, итальянской подвижницы
Екатерины Сиенской (XIV в.)[5], провозглашенной
в XX в. «учителем Католической
церкви», Фомы Аквинского (XIII в.), Фомы
Кемпийского (XV в.) и многих других западных
богословов.
Такой выбор богословских авторитетов
для православного святителя, которому в
конечном итоге и атрибутируется русское
издание «Илиотропиона», оказывается
не случайным. В малоросских духовных
школах, а с XVIII в. уже и во всех российских,
влияние западного богословия было
весьма велико. Образование велось на
латинском языке, в качестве учебников
использовались богословские труды западных
авторов. С одной стороны, это
объясняется тем, что в то время общие
государственные тенденции все сферы
жизни страны ориентировали на Запад и
европейские образцы. С другой стороны,
необходимо признать, что русская духовная
школа нуждалась в определенном
развитии и обновлении, а православная
система духовного образования и просвещения
на христианском Востоке была
уничтожена с падением Византийской
империи.
Сложившееся в сфере российского
духовного образования положение
безусловной зависимости от западных
богословских образцов начинает, между
тем, с конца XIX века вызывать острую
озабоченность у русских православных
богословов. К «освободительным войнам»
в области русского богословия против
«латинско–немецкого засилья» активно
призывал священномученик Иларион
(Троицкий). Против «западного пленения»
православного богословия решительно
выступали многие замечательные проповедники
двадцатого столетия.
Соглашаясь с их призывами вернуться
к истокам святоотеческого православного
богословия и аскетики, не
стоит забывать о том значении, которое
имели для возрастания в доброделании
и вере многих поколений православных
христиан такие книги, как «Невидимая
брань», «Подражание Христу» и,
наконец, «Илиотропион». Сочинение
итальянского монаха Лоренцо Скуполи
(1530–1610) «Combattimento spirituale»
(«Брань духовная») было впервые издано
на русском языке еще в 1784 г.
Однако, как отмечалось выше, настоящую
популярность в России эта книга
приобретает с 1892 г., под названием
«Невидимая брань» в переводе святителя
Феофана Затворника, который выполнил
свой перевод не с оригинального
текста, а с греческого переложения, осуществленного
преподобным Никодимом
Святогорцем. Творение католического
аскета Фомы Кемпийского «Подражание
Христу» (кстати, в «Илиотропионе» на
это сочинение дается множество ссылок)
становится известным в России
еще раньше. Впервые на русский язык
ее перевел митрополит Антонин (Стаховский;
+1740). Святитель Димитрий
Ростовский почти на каждой странице
своего «Алфавита Духовного» приводит
мысли и даже цитаты из произведения
Фомы Кемпийского. Интерес к этой
книге у образованных слоев общества
сохраняется и в XIX в., в 1898 г. ее
вновь переводит сам обер–прокурор
Синода К. П. Победоносцев.
Думается, что верному отношению
к подобного рода западной переводной
литературе духовно–нравственного характера
можно научиться у святителя Филарета,
митрополита Московского. В одном
из писем он говорит о своем общении с
архимандритом Свято–Троицкой Сергиевой
пустыни Игнатием (Брянчаниновым),
будущим святителем, одним из самых
активных и решительных противников
католических произведений и, в частности,
книги Фомы Кемпийского «О подражании
Христу». В связи с этим святитель Филарет
вспоминает слова святителя Димитрия
Ростовского, который говорил, что «Фома
Кемпийский хотя иностранный купец, но
приносит добрый товар».
* * *
В основу издания «Илиотропиона»,
предпринятого Сретенским монастырем,
был положен русский перевод, выполненный
и изданный в XIX в. Иваном
Андреевичем Мациевичем. К сожалению,
дореволюционное издание этого текста
содержит немало грамматических ошибок
и стилистических погрешностей. В настоящем
издании эти недочеты, а также места
несколько архаичные и не вполне ясные
были исправлены и устранены.
Исправлен также ряд вопиющих смысловых
ошибок, которые вкрались в книгу
в результате двойного перевода. Например,
в прежнем издании преподобный
Иоанн Кассиан Римлянин отождествлялся
с писателем V в. Кассиодором, неким
адресатом блаженного Иеронима Юлиан
был назван императором Юлианом Отступником,
святитель Мартин Турский
был назван «Туринским». Таких примеров
можно привести десятки.
Кроме того, к тексту настоящего издания
прилагаются примечания, в которых
предоставлены краткие сведения об
основных персоналиях, упоминаемых в
книге, а также даны некоторые другие
необходимые комментарии. Для многих
цитат, приведенных в книге, указаны
точные ссылки.
Священник Александр ГУМЕРОВ.
Примечания к тексту:
[1] И.А. Мациевич ошибочно полагал, что святитель
Иоанн сам написал этот труд на латинском языке
в бытность свою преподавателем Киево–Могилянской
академии.
[2] Из славного рода Максимовичей происходит
и другой замечательный святитель – иерарх Русской
Православной Церкви за рубежом Иоанн, епископ
Шанхайский и Сан–Францисский (1896–1966). Между
этими святителями очевидна не только родственная,
но и глубокая духовная связь. Известно, что первую
Православную миссию в Китае благословил святитель
Иоанн Тобольский, а его младший сродник в течение
пятнадцати лет нес в Китае архипастырское служение.
«Илиотропион», переведенный святителем Иоанном
Тобольским, изобилует ссылками на блаженного Августина
Иппонийского, которого, как и других западных
святых единой неразделенной Церкви, весьма почитал
и сан–францисский святитель.
[3] Статус академии был закреплен за Киево–
Могилянской коллегией царским указом в 1701 г.
[4] Иеромонах Серафим (Роуз). Вкус истинного
Православия: Блаженный Августин, епископ
Иппонийский.
[5] В комментариях дореволюционного издания
ошибочно утверждалось, что имеется в виду древняя
великомученица Екатерина.
Православие.ru.
|
