|
В исторических сведениях о храмах Тобольско-Тюменской епархии, летописях духовной жизни православного общества на
протяжении конца ХVIII – начала ХХ вв. упоминаются мои предки. Это было время массового обращения в православие язычников Тобольского Севера. Строились церкви, образовывались новые
приходы, да и прежние не оставались без внимания, там и служили священники и церковнослужители нескольких поколений
Вергуновых. Их западносибирской родиной был Сургут. Оттуда они расселились по разным уголкам Тобольской губернии.
Из различных летописных источников мне
стало известно, что в ларьякской Знаменской
церкви священником служил Василий Иоаннович Вергунов. Священником был и его отец,
но о нем других сведений нет.
Иерей Василий Вергунов вступил на
службу из низшего отделения Тобольской
духовной семинарии. Духовенство северных
приходов, как правило, не отличалось образованностью: в лучшем случае – курс семинарии. Сама жизнь учила их постигать истину
православной веры и тонкости богословия.
С 1791 года он трудился пономарем, а с
1804 по 1850 гг. – священником в ларьякской
Знаменской церкви. Она была построена
предположительно в 1772 году. Служители
ее жили за счет доброхотного содержания
прихожан. Книги регистраций говорят, что,
просуществовав до 1928 года, церковь была
уничтожена советской властью.
В 2005 году археологи обнаружили фундамент храма и несколько захоронений. Так
появилась идея воссоздания храма.
Но вернемся в прошлое. У о. Василия
были несомненные заслуги перед церковью.
С 1812 года по его настоянию было получено
разрешение на постройку в Ларьяке новой
церкви взамен обветшавшей. Епархиальное
начальство отметило его труды, пожаловав
в 1818 году бронзовый крест. С 1828 по
1830 гг. о. Василий исполнял должность
благочинного сургутских церквей. А в 1848
году он награжден фиолетовой бархатной
скуфьей. Усердный в службе, отец Василий
был примером для своих сыновей: Ивана,
Михаила, Петра, Александра и Василия,
также ставших на путь служения Богу в
селах Ларьякском, Вазовском (Локосово),
Нижне- и Верхне-Лумпокольском, в городах
Сургуте и Березове.
Известным среди северного духовенства
был и его брат – протоиерей Иоанн Вергунов.
В Тобольске в 1818 году открылось
отделение Библейского общества, которое
поставило перед собой задачу перевести
на язык остяков и вогулов Евангелие и некоторые молитвы. Эта работа была поручена
березовскому протоиерею Вергунову. Отец
Иоанн сделал перевод на остяцкий язык,
которым он, как коренной северянин, хорошо
владел, Евангелия от Матфея и Десятисловия – десяти заповедей.
Этот труд моего прародителя не исчез в
веках, а достойно сохранился. В 2004 году
в Новодевичьем монастыре проходила выставка «Апостолы нового времени о миссионерской деятельности Русской Православной
Церкви». На выставке среди различных
уникальных предметов, таких как митра из
мамонтовой кости Епископа Камчатского
и Петропавловского Нестора, было и рукописное Евангелие от Матфея на русском
и остяцком языке в переводе протоиерея
Иоанна Вергунова из Березова.
Изучив список священников Тобольского
храма Семи отроков Эфесских, я выяснила,
что настоятелем храма в период с 1803 по
1806 гг. был иерей Иоанн Вергунов. Храм, к
счастью, избежал печальной участи закрытия
и разорения. Это был первый и оставшийся
любимым мною храм, в который меня приводила бабушка. На всю жизнь я запомнила
розовые просфоры, которые там пекли. Мне
их никогда не давали, ведь я в детстве не
была крещеной. И еще хорошо помню запах
ладана, такой же ощущаю сейчас в храме
Всех Святых в Тюмени, ведь он тоже никогда
не закрывался.
Какое-то время отец Иоанн служил в
березовском Одигитриевском соборе, построенном еще в 1623 году. На его месте
и сейчас стоит храм Рождества Пресвятой
Богородицы. В начале XVII века образ Смоленской Божией Матери, находившийся на
въездной башне Березова, просиял многими
чудесами, «аки реки милостивых чудес изливаются». В честь этой иконы на посаде,
прямо напротив башни с городскими воротами, была построена на казенные деньги
новая ружная церковь. Туда торжественно
перенесли образ Богородицы.
В истории другого храма также особо
значится имя протоиерея Иоанна Вергунова.
Это обдорская церковь во имя святителя
Василия Великого в Салехарде. Основана
она была в 1747 году и имела придел во
имя свт. Николая Чудотворца. Ко времени
служения о. Иоанна она обветшала, и, по
благословению Архиепископа Амвросия (Келембета), в 1817 году была заложена новая,
трехпрестольная, во имя апостолов Петра и
Павла, с приделами свтт. Василия Великого
и Николая Чудотворца. Ее возводили уже за
счет средств обдорского прихода. Церковь
была деревянная, срубленная из круглого
кедрового леса. Крыша обита железом и
окрашена. Церковь, возвышающаяся над
рекой, была очень красива.
23 июня (ст. ст.) ее освятил отец Иоанн
Вергунов. В 1835 году купцами были привезены колокола, а в 1842 церкви подарен
образ апостолов Петра и Павла с серебряными и позолоченными венцами ризы.
Уже по прошествии многих лет, когда
рядом выстроили новый храм Петра и Павла,
деревянную церковь переосвятили в честь
иконы Божией Матери «Всех скорбящих
Радость» и передали во владение Обдорской духовной миссии. По свидетельству
современников, эта деревянная церковь,
возвышающаяся на берегу реки Полуй, не
блистала «благочестивым безвкусием», но
радовала всех. Она внесла большой вклад
в дело распространения христианства среди
коренного населения. Туда приезжали ханты,
поэтому ее еще называли «хантейской». В
З0-х годах ХХ века ее, как и многие другие
храмы, разрушили до основания.
Новая каменная Петропавловская церковь, освященная в 1899 году Епископом
Агафангелом, действовала до 30-х годов,
однако ее не разрушили: хотя и без куполов, она простояла до наших дней. Теперь
она полностью восстановлена трудами салехардцев.
Много сведений удалось отыскать об
одном из сыновей о. Иоанна – протоиерее
Несторе Вергунове. Отец Нестор, сургутский
уроженец, воспитанник Тобольской духовной
семинарии, был товарищем видных людей:
преподавателя латинского языка Тобольской
гимназии М.И. Емельянова и профессора
канонического права в Московском университете А.С. Палова. Да и сам он был очень
просвещенным человеком. Его имя часто
упоминается в самаровских летописях. Село
Самарово (ныне город Ханты-Мансийск) – в
то время важная, единственная пристань
всей водной системы Западной Сибири.
Туда сходились пароходы и суда рыбопромышленников Березовского края. Самарово
посещали многие исследователи Сибири,
путешественники. По их свидетельствам, село
было прекрасно обустроено, украшением его
была богатая каменная церковь. В этом
храме Покрова Божией Матери почти 40 лет,
с 1859 года, и служил о. Нестор.
Немного из истории храма. Первое упоминание о Покровской церкви относится
к 1743 году. Деревянная, она много раз
страдала от пожаров. Через шестьдесят лет
жители Самарова приняли решение о сборе средств на постройку каменной церкви.
Строительство деревянных церквей его Высокомонаршим повелением было запрещено.
В 1808 году жители Самарова собрали деньги и написали прошение в Тобольск о
строительстве новой каменной церкви. Кроме
этого они заготовили кирпич. Из Тобольска
был прислан архитектор Шаньгин. Ознакомившись с местностью, он счел наиболее
удобным воздвигнуть храм вблизи деревянной церкви, ближе к Комисаровой горе.
Прежде всего, было велено копать канавы
для фундамента. Архитектор рассмотрел выкопанные крестьянами рвы и нашел их недостаточно глубокими. Рабочие подняли ропот,
но Шаньгин сумел убедить их, что они работают для Бога, и для такой тяжести, какой
будет каменная церковь, необходим прочный
фундамент. Здание церкви было воздвигнуто
к 1815 году. Правда, долгое время службы
в ней не проводились, иконостас хотя и был
установлен, но был без икон. К 60-ым годам
XIX века путешественники уже упоминают о
ней как о богатой каменной церкви. В 1864
году (в то время там уже служил о. Нестор)
самаровская церковь была отреставрирована, а в 1874 году заново оштукатурена.
Церковный причт и поселяне заботились
о благолепном содержании своего храма.
Купцом Котовщиковым был подарен большой,
более 50 пудов, колокол, который отличался
чрезвычайной гармоничностью звучания.
Просуществовав до 20-х годов ХХ столетия,
в годы советской власти церковь была разграблена и разобрана, кладбище и могилы
священников были осквернены. Кирпичи
пошли на строительство рыбоконсервного
комбината.
В 1994-96 гг., через сто лет
после служения о. Нестора, при
раскопках был обнаружен фундамент старого храма Покрова
Божией Матери. Он сохранился
благодаря настойчивости архитектора Шаньгина. 14 октября 2000
года Архиепископ Тобольский и
Тюменский Димитрий освятил возрожденный однокупольный храм со
встроенной колокольней, с приделами свт. Николая Чудотворца и
Абалакской иконы Божией Матери.
А теперь мне бы хотелось
поделиться воспоминаниями современников о пастырстве о.
Нестора Вергунова. Служил он
так, как редко где служат, с благоговением, простотой и вместе с
тем с важностью, со строгостью,
установленной церковными правилами, и без какой бы то ни было
поспешности. Не смеют на клиросе
пропустить ни ноты из Всенощной,
заутрени или Литургии. После
его замечаний никто не дерзнет
уже прочитать шестопсалмие или
какую-либо молитву не только в
сокращении, но даже с небрежной
торопливостью. Сам священник
и церковный причт участвовали
в преподавании в церковном
училище. На его уроках Закона
Божия стояла тишина, и горе
тому, кто опаздывал. Но не только
самаровское училище окормлял о. Нестор:
избыток свечной продажи он отправлял на
содержание Тобольского духовного окружного училища.
Особо в Самарово праздновался Ильин
день. Когда миновала холера 1848 года,
прихожане решили, что праздник будет продолжаться несколько дней. Еще за неделю
съезжались в Самарово крестьяне из окрестных деревень, главным образом желая в этот
великий праздник посетить храм Божий. С
утра жители надевали лучшие праздничные
одежды и отправлялись в церковь. Служба
продолжалась долго, так как о. Нестор Вергунов был врагом небрежности при Богослужении. После обедни священнослужители,
христолюбцы с иконами и хоругвями и народ шли в часовню, где служили молебен
с акафистами Сладчайшему Иисусу и св.
пророку Илии. Церковная площадь и часовня
были переполнены молящимися. На другой
день после Литургии процессия следовала
в кладбищенскую часовню, где о. Нестор
служил молебен с акафистом Пресвятой
Богородице. Их встречали залпом из ружей,
при пении «Спаси, Господи, люди Твоя» выстрелы повторялись. На третий день, снова
отстояв Литургию, процессия следовала на
другой конец села, в часовню свт. Николая
Чудотворца, где в третий раз служился
молебен с акафистами св. вмц. Варваре и
свт. Николаю Чудотворцу. Здесь уже палили,
кроме ружей, из пушек. Немного опережая
ход событий, сообщу, что летом 1892 года
большая вода принесла еще одно бедствие.
Самарово вновь посетила холера. Полсотни
человеческих жертв унесла эта болезнь в
могилу. Паника овладела селом. Движение
на улицах прекратилось, все сидели дома, и
только о. Нестор чуть ли не каждый день ходил по Самарово и с утра до вечера служил
молебны. Ильин день тогда провели тихо и,
кроме того, на волостном сходе постановили
ежегодно поститься и совершать молебны
с акафистом св. вмч. Пантелеимону, а в
последующие дни акафист Божией Матери
Смоленской, акафист св. прав. Симеону Верхотурскому. Такие моления, как было установлено, должны были совершаться трижды
в разных концах села и на его средине, что
благочестиво исполнял о. Нестор до конца
своего служения.
В июне 1873 года в Самарово произошло
важное событие, имеющее интересное историческое продолжение. Участником его был
священник Нестор Вергунов. Село посетил
Великий князь Алексей Александрович, сын
императора Александра II.
Не буду описывать, какими были приготовления к встрече высокого гостя. Ожидающие его люди, несмотря на разразившуюся
бурю и грозу, не уходили с берега всю ночь.
Утром, в праздник святых апостолов Петра
и Павла, некоторые отправились к обедне,
после окончания которой вновь устремились
на пристань. И вот показался пароход «Рейтерн» с Его Высочеством на палубе. Народ
громко и восторженно приветствовал Великого князя. Уже на пристани он пожертвовал
встречающим его людям деньги. Великий
князь, поднявшись до полугоры, приказал
выкопать на память о своем пребывании
здесь два молоденьких кедра, побеседовал с
доверенным от инородцев, узнал об их быте,
подал пожертвование и затем удалился на
пароход. Тем временем вдоль всей мостовой до церкви его ожидали крестьяне, а у
церкви стоял с Крестом в полном облачении
о. Нестор да с хлебом-солью церковный
староста И.Г. Кузнецов. Было объявлено,
что Его Высочество нездоров и не сможет
посетить село. Свита его прошла по убранной
зеленью мостовой в церковь, где от имени
князя опустили в церковный ящик крупный
благотворительный взнос. После краткого
молебна гости пили чай в доме крестьянина
И.Г. Кузнецова.
Через час важные гости отправились
обратно на пароход, куда были приглашены
для представления Великому князю благочинный священник Н.И. Вергунов и некоторые
граждане села. После трехчасовой беседы
Его Высочество отправились в Тобольск.
Жители Самарова из благодарности пошли
в церковь, где о. Нестор отслужил с коленопреклонением молебен о благополучном
дальнейшем путешествии Великого князя.
По окончании молебна жители по общему соглашению решили устроить в память
о настоящем посещении их края Его Императорским Высочеством часовню на том
самом месте горы, где он изволил сходить
с пароходной пристани.
По инициативе самаровского и окрестного купечества в память об этом счастливом
событии была организована подписка с тем,
чтобы собрать стипендию имени Великого
князя на образование одного мальчика в
Тобольской духовной гимназии. Среди этих
просвещенных благодетелей было имя моего далекого предка. Это было доведено до
Государя Императора, и в ответ получено
полное одобрение.
Его Императорское Высочество выслал
всем организаторам стипендии фотографии
и серебряные часы с именной надписью «От
Его Императорского Высочества Великого
Князя Алексия Александровича».
Между тем в волостном правлении избирали, кому назначить стипендию.
Двух предложенных учительницей
мальчиков не отпустили родители,
и выбор пал на Хрисанфа Лопарева, сына бедного крестьянина
Мефодия Лопарева. Радости мальчика не было предела. Блестяще
подготовленный по программе,
одетый и обутый благодетелями, он
поступил в гимназию. Позже еще
два мальчика за счет стипендии
поступили на обучение в гимназию.
Впоследствии Хрисанф Мефодиевич
Лопарев стал известным ученым в
области византиеведения, древнерусской литературы, краеведения.
Он работал библиотекарем Императорской Публичной библиотеки
в Санкт-Петербурге. Им были написаны воспоминания, хроника и
другие материалы о прошлом села
Самарово. Во время своих поездок
в родное Самарово он обязательно
посещал о. Нестора. Благодаря его
трудам я и узнала о некоторых
моментах жизни моих прапрадедов.
9 июля (ст. ст.) 1891 года самаровские жители (и о. Нестор в
том числе) встречали следовавшего
из Томска в Тобольск Цесаревича
Николая Александровича. Улицы
были приведены в порядок, дороги
устланы мостками, на пристани
устроена палатка, обвитая зеленью
и украшенная гербами. На площади
близ палатки – депутаты с хлебомсолью, духовенство в полном облачении со
святой водой и Крестом. Под проливным
дождем, под раскаты грома на палубе парохода «Николай» с государственным гербом
на флаге появился Наследник, его встречали
долго не смолкавшим громовым «ура». Сойдя
на пристань, Цесаревич в сопровождении
свиты приложился к Кресту и принял хлеб-соль. Николай Александрович пожертвовал
самаровской церкви 200 рублей. После
небольшого отдыха Его Императорское Высочество снова взошел на пароход. Крики
«ура» не смолкали. Цесаревич стоял на
палубе и, улыбаясь, прикладывал к козырьку
руку и посылал воздушные поцелуи – прощался с самаровцами. Как только пароход
скрылся из виду, все направились в храм. О
здравии дорогого гостя отслужили молебен.
Никто тогда и предположить не мог, что имел
счастье видеть будущего святого мученика
царя Николая.
Заботами о хлебе насущном начался
1892 год. Едва думали дотянуть до мая.
Масленица отошла на задний план – как
будто в искоренение старинных обычаев.
Великим постом о. Нестору не надо было
назидать христиан говеть: постников и так
было много. Светлое Христово Воскресение
виделось не «скакаше играя», а «плакаше
рыдая». Но и эти печальные времена были
пережиты благочестивой паствой о. Нестора.
В 1895 году о. Нестор был посвящен в
сан протоиерея.
Известен еще такой факт. В 1903 году о.
Нестору сослужил в храме его брат, о. Гордий Вергунов. Диакон о. Гордий также служил
в Сургуте в церкви Живоначальной Троицы,
которая существует и поныне. Он принимал
участие в освящении сургутского храма в
честь Рождества Пресвятой Богородицы,
располагавшегося на городском кладбище.
Из Клировых ведомостей за 1812 год, где
впервые упоминалась эта церковь, сообщалось о том, что она сгорела до основания во
время общего пожара в г. Сургуте. Уцелели
некоторые иконы, часть архива и священной утвари, которые хранились в Троицкой
церкви. Лишь в 1884 году ее решили вновь
отстроить на средства прихожан. Во-первых,
Троицкий храм был мал для жителей города,
трех русских селений и двух инородческих
волостей. К тому же городское кладбище
находилось на другом конце города, и провожать усопших в последний путь из Троицкой
церкви было неудобно. В мае 1884 года
была совершена закладка кладбищенского
храма. Он был построен из дерева, но на
каменном фундаменте.
Позволю себе подробно описать, что
представляло собой по акту благочинного
это чудное строение, к сожалению, не дошедшее до наших дней. Длиной 24 аршина
(17,5 м), шириной 12 аршин (8,5 м), высотой вместе с крестом 34 аршина (24,1 м),
в одной связи с колокольней, фундамент
из особо прочного, обожженного кирпича.
Рублено в чистый угол с карнизами, где положено, коробки под купола обшиты тесом.
Кровля и купола окрашены масляной краской
зеленого цвета. Наличники окон и тесовая
обшивка – светло-малиновые. Три железные
главы над алтарем, основной частью и колокольней с четырехконечными крестами. С
западной стороны – икона Рождества Пресвятой Богородицы.
7 ноября 1889 года благочинный Степан
Тверитинов в сослужении двух священников и диакона Вергунова при участии в
клиросном пении четырех псаломщиков и
нескольких учеников приходского училища
торжественно освятил храм. Старожилы говорили, что храм этот был украшением города
Сургута. В честь него одна из улиц города
была названа Богородицерождественской.
Простояла церковь недолго: она сгорела
в начале 20-х годов XX века. Уцелевшие
предметы и царские врата, судя по описям,
хранились в Троицком соборе Сургута. В
настоящее время существует приход храма
Рождества Богородицы, значит, есть надежда
и на возрождение самого храма.
По данным Епархиальных ведомостей, на
29 декабря 1890 года в Сургутском районе в
ларьякской церкви Знамения Божией Матери
псаломщиком служил Василий Вергунов.
В нижнелумпокольской Рождества Богородицы церкви также псаломщиком служил
Арсений Вергунов. Он гордился тем, что еще
его прадед был священником.
Священническое служение рода Вергуновых завершилось, вероятно, в годы богоборческой деятельности советской власти.
Петр Васильевич Вергунов (1883 г. р., из
семьи священнослужителя) в 1937 году был
расстрелян по делу Архиепископа Иринарха
(Синеокова-Андреевского) и обвинялся как
участник контрреволюционной организации
«Союз Спасения России», свидетельствуя,
что действительно был участником съезда
духовенства 1923 года и был знаком с Епископом Серафимом (Коровиным).
Отец Петр окончил один класс Тобольской духовной семинарии, служил в 19091912 гг. в селе Пегановское и в 1912-1918 гг.
– в селе Архангельское псаломщиком. В
1918-1924 гг. – диаконом в селе Томашевское. В 1924-1927 гг. в селе Ивановское, в
1927-1930 – в селе Голишевское Тюменской
области священником. В честь каких святых
были названы эти храмы, в деле не указано.
У о. Петра на время ареста была тридцатисемилетняя жена и трехлетняя дочь. Годы
его служения были тяжелейшим временем
испытания веры.
Семья Вергуновых была так велика (у о. Василия и о. Иоанна было много сыновей,
внуков), что сейчас трудно установить, кем
они друг другу приходились, но, конечно,
это были близкие люди не только по крови,
но и по духу. Они до самой своей кончины
служили Богу, жертвовали средства, строили,
освящали и сохраняли, насколько возможно,
храмы тюменского Севера, приводили к вере,
просвещали и окормляли не только русское,
но и инородческое население, вместе радовались праздникам церковным, отмечали
значимые события, помогали в тяжкие дни,
молились и утешали прихожан своих храмов.
Вероятно, и до потомков, живущих ныне,
дошли их святые молитвы, которые привели
нас к православной вере, ревностному отношению к правильному чтению и пению богослужебных текстов, уважению священства и любви к Богослужению.
Елена ВЕРГУНОВА,
г. Тюмени
|
![Перейти в раздел [ Истрия ]](../images/histlogov.gif)
