|
Я тоболячка, давно уже живу в Тюмени, и поездки в Тобольск сначала к
родителям, потом на их могилки, превратились для меня в паломничество,
потому что каждый раз я спешила не в гости к подругам, а в храм, к мощам
Иоанна Тобольского.
Детство и юность мои прошли совсем рядом с Покровским храмом, где покоятся мощи
святителя Иоанна Тобольского. Я ничего не знала про Святителя, не была крещена, в храм
заходила, как в музей: там было красиво, спокойно, вкусно пахло. Заходить в храм можно
было только сняв пионерский галстук. Прихожан было мало, несколько старушек. Пели
красиво, но непонятно. Сооружение в левом приделе (раку с мощами Иоанна Тобольского)
я принимала за имитацию гроба Иисуса Христа, о котором имела весьма смутное представление. Я ничего не знала о Боге.
Каждый день, по нескольку раз, я проходила мимо Софии. Помню, как в самый "разгар
застоя", году в 1972, был проведен ремонт Покровского и Софийского собора и звонницы.
Два человека все лето красили купола в зеленый цвет и белили стены. У них не было никакой вспомогательной техники, они не строили лесов, только веревки, как у альпинистов.
Наверное, это был первый ремонт за все время советской власти. Это были первые люди
на моей памяти, которые трудились для Господа.
В нашем классе учился мальчик, папа которого был начальником Тобольского реставрационного участка. Его звали Русанов Александр Павлович. Как сейчас я понимаю, главным его
делом была даже и не реставрация, а спасение оставшихся храмов от сноса и окончательного
уничтожения. Совсем недавно я узнала от его сына, что церковь Петра и Павла должна была
быть снесена сразу после постройки гостиницы "Тобол" в конце 70-х гг. Александр Павлович
отстоял ее в Москве, как и многое другое, что заслуживает отдельного разговора.
А у нас в классе он рассказывал, как золотят купола Софии. К тому времени они были
какими-то вылинявшими, сероватыми, в подтеках ржавчины. Реставраторы покрывали
золотом каждую звездочку на куполе, крест и маковку. Золото было сусальным, в особых
книжечках, и наносить его можно было только кисточкой. Фон куполов стал кобальтовым,
ярко-синим, сияющим. Это было еще одно дело для Господа, которое я видела.
Тобольск многим, в том числе и мне, раскрылся с новой стороны, после прославления
Святых Царственных страстотерпцев, судьба которых неразрывно связана с городом. В
Тобольске они были хранимы Святителем Иоанном. Он помог пережить Царской семье
последнюю зиму их жизни.
Весь Тобольск стоял на пристани и ждал Царя в августе 1917 года. Люди еще не верили
в неотвратимость жестоких перемен в политической жизни, слишком уютной и монотонной
была атмосфера провинциального сибирского городка, где на 38 тысяч жителей было 28
церквей. До сих пор можно услышать от тоболяков воспоминания о царской семье.
Посудомойщица, работавшая в доме, вспоминает, что детей не выпускали гулять совсем,
а мальчик "шибко бегал", шумел наверху, царица не выходила. Она писала в этот период
своим немногим друзьям, благодарила за присланные теплые вещи и духи, сообщала о
здоровье и тут же следующей строкой: "Я так молюсь за Россию, с такой болью...".
Только Николай иногда спускался вниз нарубить дров или, велев заложить возок,
иногда проезжал по Тобольску. Возок его был сделан из простых крестьянских саней, верх
плетеный, внутри весь устлан медвежьим мехом, полог, меховой, скрывал царя. Видна
была только нога в высоком блестящем сапоге, которым он загребал снег на ходу. Царь
бросал деньги, стоявшим по обочинам ребятишкам. Пищу он любил горячую, поэтому ее
подавали наверх на цепях, прямо из кухни. После того как семья уехала, был дан приказ
искать царские бриллианты и солдатня била царские сервизы, хрусталь и фарфор, думая,
что там и запрятаны драгоценности.
Время в Тобольске течет иначе, иногда кажется, что оно поворачивается вспять, дает
любознательному паломнику и туристу побыть в непередаваемой атмосфере. Ни прошлого,
ни будущего, а "просто побыть сейчас" и самим собой, поднять глаза на купола Софии,
припасть к мощам Святителя Иоанна.
Это теперь я понимаю, что выросла в богоспасаемом месте, рядом с удивительными
людьми, под покровительством Святителя и подвижника, который хранит и помогает мне
всю жизнь. В первый же раз, услышав тихий совет: "Постой, поговори с ним",- я всей душой
приняла его присутствие в своей судьбе.
Много удивительного и невероятного, с точки зрения мирского человека, происходит по
воле Святителя Иоанна. Будет тих и спасаем град Тобольск, его обитель.
Елена Юрьевна Киселева
|
