|
Священнику, служащему в городе, приходится совершать погребение усопших практически каждую неделю. В связи с этим можно
сделать некоторые замечания к опубликованному проекту «О христианском погребении усопших».
Смысл православного погребения усопших (отпевания) – торжественно и благоговейно проводить тело воина Христова, каковым должен
быть каждый христианин, к месту погребения (вероятнее всего, это и будет место его воскресения из мертвых в день Страшного суда);
молитвенно напутствовать, поддержать его душу при переходе в жизнь вечную перед тем, как ей предстать перед Высшим Судией; а
также умилительными песнопениями и молитвами утешить родственников и друзей усопшего.
Православный человек, заботящийся о
своем спасении, нередко помышляет, рассуждает о предстоящей ему земной кончине,
молится, дабы соделал ее Господь «безболезненной, непостыдной…» и сподобил
«доброго ответа на Страшном Суде…». И
не только молится, но и деятельно готовится к этому – очищением совести через
покаяние, причащением Святых Христовых
Таин, совершением добрых, богоугодных дел.
Немало православных людей, будучи уже
в преклонных летах, приготавливают себе
место на кладбище, погребальный набор,
соответствующую одежду.
В наши дни мало кто, подобно древним
монахам, спит в гробах, однако в одной монашеской келье мне все же как-то довелось
видеть череп у изголовья ложа. «Помни последняя твоя и вовек не согрешишь» (Сир.
7, 39), – наставляет Священное Писание. И
все же, человек умер, или, как говорим мы,
православные, преставился. Родственники и
друзья новопреставленного, помимо хлопот
о достойном погребении тела, нередко заботятся и о духовной составляющей. Приходят
в храм, просят священника в день похорон
совершить обряд отпевания, интересуются,
что можно в данной ситуации сделать еще,
«чтобы ему ТАМ было хорошо». Однако мера
понимания данного вопроса, а отсюда – и последующие действия, не у всех одинаковые.
Рассмотрим три основных, типичных
варианта понимания и отношения родственников усопших к обряду погребения, к смерти
вообще, в связи с их воцерковленностью
или ее отсутствием. Первое: родственники,
да и сам новопреставленный – воцерковленные люди. Второе: имеют некоторые понятия о Православной вере, считают себя
христианами, но не воцерковлены. Третье:
ни усопший, ни его родственники никогда
не имели никакого отношения к Церкви, о
вечных вопросах не задумывались, но в силу
того, что в окружающем их обществе имеет
бытие Православная Церковь и христиане,
туманные понятия о них все же есть, однако
они сильно искажены.
Ситуация I. «Христианская кончина
живота». Чувствуя приближение смерти,
христианин, как уже было упомянуто, загодя
к ней готовится. Он сам или его родственники приглашают на дом или в больницу
священника для совершения Таинств – Исповеди, Святого Причащения, Соборования.
Как правило, воцерковленного человека
накануне его кончины священник причащает
не один раз. Христианин ожидает смерти,
настраивает себя, в первую очередь, на то,
чтобы быть в мире со всеми, очистить душу
покаянием, не оставить на ней нераскаянных грехов, укрепиться в вере перед самым
главным экзаменом в своей жизни. По
милости Божией, мне не раз приходилось
видеть такую, достойную христианина, подготовку, когда человек с искренней верой,
и, бывало, без страха и смятения, предает
себя во всемогущие руки Владыки жизни
и смерти. Погребение такого христианина
можно назвать торжеством веры.
Но это, если и родные новопреставленного тоже – православные, достаточно
воцерковленные люди. Во время отпевания
все заупокойные песнопения и молитвы
произносятся осмысленно, находят добрый
отклик и понимание в душах молящихся (а
не просто стоящих, подавленных горем, слабо
стоящих на ногах от перебора спиртного или
просто скучающих) родственников. К тому же
– все эти молитвы абсолютно, если можно
так выразиться, уместны. «Упокой, Господи,
душу усопшего РАБА ТВОЕГО» (он был и
есть – истинный раб Божий), «…на Тя вся
упования возложиша…», «…вожделенное
Отечество подаждь ми…». Если раб Божий
при земной жизни стремился подражать святым, молился им, сам стремился быть (когда
придет время) в их обществе, очень даже
уместно торжественно пропеть: «Со святыми
упокой, Христе, душу раба Твоего…». Хорошо
и правильно, если у покойного был духовник,
или, по крайней мере, он исповедовался
и не один раз у какого-либо священника,
пригласить именно этого батюшку на отпевание. Тогда слова разрешительной молитвы
(которая для многих священников становится «камнем преткновения»), исходящие из
уст иерея, выражают истину: «Господь наш
Иисус Христос, …да простит тебе, ЧА ДО
ДУХ ОВНОЕ… всякое согрешение…». Абсолютно уместно, в данной ситуации, назвать
новопреставленного покойным. Покойный –
успокоившийся от земных трудов, болезней
и скорбей.
Часто приходилось видеть на лице усопшего христианина – печать райского блаженства. К примеру, человек тяжело страдал от
смертельного недуга, но помнил слова Спасителя: «Претерпевший же до конца, спасен
будет» (Мф. 10, 22). И вот – терпение увенчивается обетованной наградой. Лицо еще
недавно изможденного человека выражает
покой и блаженство, нередко его озаряет тихая улыбка. Родные, друзья, священник, да и
многие молящиеся явно ощущают утешение,
покой и даже тихую радость. Нечасто, но
иногда бывало, что после отпевания искренне верующего человека в душе поселяется
ощущение праздника, торжества. Имя такого
христианина священник не забывает, вносит
его в свой помянник и молится за него.
Между ними устанавливается, а точнее, не
прекращается молитвенное общение, ибо
временная, земная кончина для верующего
человека – не препятствие для любви, дружбы, духовного диалога. К сожалению, любой
священник нечасто совершает погребение
таких своих духовных чад.
Ситуация II. Умирает человек, про которого говорят, что он не воцерковлен, равно
как и его родственники. Однако усопший был
крещен, даже мог носить нательный крестик,
за свою жизнь несколько раз посетил храм
и считал себя православным христианином.
Также и его родственники – люди нечуждые
Церкви, имеют некоторые понятия о вере,
знают основные заповеди Божии, может,
даже и молитву Господню. К кончине такого
человека родственники, да и он сам, часто
бывают не готовы.
Нередко при тяжелой, неизлечимой болезни от больного скрывают истинный диагноз, «чтобы не нанести душевную травму»,
прикрываются «врачебной тайной», «чтобы
не потерял надежды» (какой надежды – на
продление земных иллюзий?) и т.д. Случается и так, что родственники приглашают
священника к постели человека, который
уже не может сказать ни слова и вообще
не понимает ничего. На вопрос: «Почему
так поздно позвали, где вы были раньше?»,
– отвечают, что приход священника вызовет у больного нежелательные подозрения.
Подозрения не вызвали, а теперь-то что?
Главное-то упустили – человек уходит в вечность неготовым. Что может быть страшнее?!
К счастью, бывают случаи, когда все-таки
«успевали» – хоть как-то исповедался, причастился. Есть какие-то начатки веры, есть
какая-то надежда.
При отпевании в данной ситуации тоже –
«не все потеряно». Священнику приходится
много объяснять, давать советы родственникам новопреставленного – как молиться (на
отпевании, после погребения), разъяснять
смысл обряда. Часто подобные беседы достигают успеха. Родственники подвигаются к
молитве, начинают осмысливать свою жизнь,
решают серьезнее относиться к своей душе
и жить по вере Православной. Кроме утешения в смерти близкого человека, такие
люди получают главное – толчок к духовной
жизни. Отпевание усопшего, молитвенные
песнопения также начинают наполняться
смыслом – присутствующие молятся, внимают словам священника.
После отпевания маловоцерковленного
человека и бесед с его такими же маловоцерковленными родственниками (к сожалению, не всегда) священник видит плоды
таких бесед – люди начинают приходить на
панихиды, потом Литургии, на Исповедь,
Причастие и становятся постоянными прихожанами храма. А потому, в данном случае,
задача пастыря – не совершать «механических», безмолвных отпеваний, а попытаться
достучаться до сердец людей, которые не
живут по вере, но являются потенциальными
овцами стада Христова, которым, подобно
тому, как иссохшей земле влага, необходимо
пастырское слово.
Ситуация III. Пастырское слово необходимо нести всем, в том числе и тем, кто зашел
в храм как бы случайно. «Сей везде – и в
тернии, и на камне, и при дороге. Где-нибудь,
да прорастет», – наставлял наш великий
чудотворец Серафим Саровский. Самые
«тяжелые» для священника случаи, когда
неверующие родственники просят отпеть
неверующего человека. В лучшем случае
удается установить, что умерший был крещен
(ну, наверное, уж крещен, раз родился там-то
и тогда-то). При расспросах родственников
о вере покойного, молился ли и т.д., часто
никто не может дать вразумительного ответа
– подавал ли он хоть какие-то признаки веры.
Да и сами родственники, прося священника
об отпевании, не знают, что вообще надо
сделать. «Надо что-то сделать» или «чтобы
успокоился, а то душа не найдет места», или
«может как-то ему будет лучше; на всякий
случай». Бывает и «надо землю отпеть» (в
лучшем случае – «землю освятить») или
«запечатать» (а это уже из малороссийского
фольклора). При этом у людей, которые гдето что-то слышали, складывается представление, что отпевание – есть некий магический
обряд (подобный чтению древнеегипетской
«книги мертвых»), который, безусловно и
несомненно, переправляет душу умершего
в какое-то хорошее место.
Как быть здесь священнику? Потворствовать людским суевериям или отказаться
отпевать не «чадо духовное»? В пастырской
среде – это вопрос дискуссионный. Да и случаи разные бывают. К примеру, умерший был
неверующим, но совершал какие-то добрые
дела. При этом родственники – верующие
люди и очень переживают о его заблудшей
душе. Бывает и такое: усопший жил с верой,
молился, а родственники, выполняющие его
волю и просящие об отпевании, напротив –
все неверующие. Помню, 17 лет назад был
такой случай. Умерла верующая старушка,
которая приглашала меня причастить ее где-то за месяц или за два до кончины. Ее сын, в
общем-то, по-человечески, неплохой человек,
позаботился и об отпевании (выполняя ее
наказ). Однако он имел страсть – винопитие.
В назначенный час гроб с телом усопшей
внесли в храм сотрудники ритуальной службы (хорошо, на тот момент еще трезвые).
Но вот родственники и их друзья… Стою в
изголовье усопшей и наблюдаю картину: по
бокам гроба стоят ИСКЛЮЧ ИТЕЛЬ НО ВСЕ
крепко пьяные люди – мужчины и женщины.
Так! Для кого теперь читать и петь молитвы
(«Вонмем!» – при чтении Евангелия и все
остальное)? Исключительно для усопшей и
по ее вере. Хотя и захотелось, но не стал
выгонять из храма качающихся без ветра
бедолаг (ну, неплохой мужик ее сын, ведь
помню же его трезвым!). А после отпевания
настойчиво просил «носильщиков» не пить
до опускания тела в могилу.
Случаи бывают всякие, и дай Бог терпения, такта и благоразумной миссионерской
настойчивости пастырям, чтобы объяснить,
растолковать, а может, и достучаться до
сердец неверующих родственников усопших,
которые приходят в храм, путая церковный
обряд с магическим действием. Считаю, что
отказывать в отпевании не стоит (в случае
«каноничности» образа кончины усопшего),
но взять на себя труд терпеливой духовной
работы с его родственниками и друзьями.
«Где-нибудь, да прорастет». В таких случаях
при чтении разрешительной молитвы слова
«чадо духовное» пропускаю, как не соответствующие истине.
Вот еще дискуссионный вопрос (скорее –
из области исторической литургики) о происхождении этой молитвы и ее целесообразности, особенно в череде случаев под № III. Да
и вообще, среди духовенства весьма часто
поднимается вопрос о введении какого-то
дополнительного чина отпевания – вот как
раз в связи с вышеописанным.
Из рассмотренных выше случаев с невоцерковленными и неверующими людьми
(здравствующими и почившими) вытекает
проблема с так называемым и широко распространенным явлением – заочным отпеванием. Не буду углубляться в историческую
литургику и выяснять смысл и необходимость
этого обряда. Но как-то привыкли мы к нему
за последние десятилетия. Смиряемся и отпеваем. Все-таки молитва. В основном, это
приурочено у нас к панихиде. Так, среди
общего поминовения, читаем дополнительные
молитвы (в т.ч. и разрешительную, «чтомую
иереем над телом преставившегося»), прокимен, Апостол, Евангелие. В некоторых
храмах (и я в том числе) – даем горстку
земли, объясняя при этом, что земля – только символ, и можно, в общем, и без этого.
Лично я не отвергаю заочного отпевания
(хотя, честно сказать, не вижу в этом смысла – обыкновенная панихида, да и только),
и вот почему. Во многих храмах и монастырях не принимают записок «за упокой»,
аще усопший «не отпет». Вот так-то! А если
человека похоронили лет 50-60 назад, да в
той местности, где на 300 км не было храма
и священника (а усопший – все же молился
и веровал)?! А в Великую Отечественную
войну, как мой, к примеру, дед? Не вижу в
этом проблемы с церковным поминовением
усопших православных христиан, которые в
силу различных причин (исключая, конечно,
самоубийство и другие тяжелые случаи явно
нехристианской кончины живота) были лишены христианского погребения. А отпеваю
как раз для того, чтобы «повсюду православные» сотрудники церковных лавок, если
им так угодно, все-таки принимали записки
за наконец-то «отпетых» христиан и не доставляли лишней скорби и недоумений их
верующим родственникам.
Как видим, вопросов, связанных с православным погребением усопших, немало.
Много недоумений, рождающих вопросы,
обращенные к литургистам и богословам,
как у пастырей, так и у мирян. Но то, что
в этом году произошел великий прорыв в
отношении совершения Таинства Елеосвящения, вселяет светлые надежды, что и
другие Таинства, обряды и вообще стороны
нашей современной церковной жизни будут
рассмотрены серьезным образом на самом
серьезном уровне и будут разрешаться на
радость пастырей и их пасомых.
Протоиерей Ростислав ПЕТРОВ,
настоятель храма во имя святителя
Николая Чудотворца, г. Тюмень
|
![Перейти в раздел [Документы]](../images/doclogov.gif)
