|
Лев Яковлевич Кондаков родился в 1885 г.
в селе Истошинском Ишимского округа Тобольской губернии в семье псаломщика
Якова Николаевича Кондакова (1843-1905),
служившего при Истошинской Екатерининской церкви.
Лев Яковлевич Кондаков родился в 1885 г.
в селе Истошинском Ишимского округа Тобольской губернии в семье псаломщика
Якова Николаевича Кондакова (1843-1905),
служившего при Истошинской Екатерининской церкви.
Из истории Екатерининской церкви
села Истошинского, приведенной в Справочной книге Тобольской епархии за 1913
год: «Первый храм был выстроен в 1765 г.,
второй, тоже деревянный, в 1806 г., настоящий храм, каменный, построен в 1853 г.
во имя святой великомученицы Екатерины;
к нему пристроен был в 1892 г. придел во
имя Святой Троицы, а в 1910 г. построен был второй придел, с южной стороны,
в честь иконы Божией Матери «Утоли моя
печали». Особенно почиталась прихожанами и жителями соседних селений икона Божией Матери «Утоли моя печали». Икона
эта была написана в Москве и в 1901 г.
8 июня была принесена в село Истошинское.
В память сего прихожанами было установлено ежегодное празднование 8 и 9 июня.
В эти дни собиралось множество богомольцев в село; после 9 числа икона обносилась по домам прихожан. В приходе имелись две церковно-приходских школы: одна
в селе Истошинском с 1888 г., другая в деревне Кутыревой с 1894 г., и две министерских: в селе Истошинском с 1887 г. и в деревне Мелехиной с 1910 г.».
Вышеприведенное описание Екатерининской церкви можно дополнить воспоминаниями местных жителей села Истошино Марии Андреевны Данилочкиной, 1928 г.р., и
Марии Григорьевны Семеновой, 1926 г.р.,
опубликованными на сайте Истошинской
средней школы:
«Церковь стояла в центре
села, на самом
высоком месте.
Она всегда была
очень красивой.
Была побелена
белой известью,
с 8 куполами
из жести, окрашенных в золотистый цвет,
на каждом куполе кресты. Два
купола венчали
главный зал, по
три – на приклады [приделы – Авт.] южный и северный. Вверху колокольня с колоколами. Разрушена после Великой Отечественной войны. Вокруг церкви стояла ограда на расстоянии не менее
15 метров. Основание и столбы из кирпича, а промежутки – из железных решеток.
Сохранился лишь кое-где фундамент этой
ограды в земле.
Главные ворота в церковь были с западной стороны – красивые, кованы железом, и все прихожане заходили в церковь
с этой стороны в главный вход. Были и запасные двери в каждом прикладе и со стороны алтаря. Вход на колокольню начинался
в главном входе, слева наверх вела деревянная лестница, которая тоже не сохранилась. В церкви был большой приход, и крестили людей в правом прикладе, в большой
купели, здесь же и венчали у алтаря. А в
левом прикладе отпевали и ставили свечки.
Хоронили людей
на кладбище в
центре села, а
после его перенесли в начало
села у рощи березовой. Кладбище было большим, так как в
приход входило
несколько деревень. Церковных служителей
хоронили возле
церкви, под тополями. Есть легенда, что под
главным тополем похоронена попадья или поп с большим
количеством золотых изделий, но попытки
их найти не увенчались успехом.
Церковь очень богатая была. Иконы все
писаные, с окладами из драгоценных металлов. Но мало их сохранилось у местных
жителей. Во время разграбления церкви
(1930-1940-е гг.) из икон сделали ребятишкам парты и скамьи, за которыми они в
здании церкви постигали науки. Часть икон
была утащена местными жителями домой и
сохранялась, по мере возможности, даже в
подполье. Когда снимали главный колокол,
то из мужиков села Истошино никто не решался это сделать. Нашелся один из бедняков, наверное, ярый атеист – Скипин Виктор Никитич, который залез на колокольню
и помог колокол спустить. Чуть не сорвался. Крепкий ворот косоворотки зацепился
за крест и удержал мужика. Колокол спускали по плахам, хотели не разбить, но на
середине спуска плахи не выдержали и колокол упал, зачерпнув наполовину земли, и
доставали его уже потом с помощью техники. Народу собралось очень много. Старые
люди плакали, крестились, ребятня бегала
вокруг, ничего не понимая. А Скипин решил показать свою удаль и спрыгнул с колокольни, да, видимо, неудачно. Захромал,
ушел домой и с тех пор заболел. Нога его
сильно распухла, что даже вставать с кровати не мог. Так в долгих мучениях и умер.
А старики заговорили, что это его Бог наказал за такой поступок. А колокола были
звонкие. Их звон слышали даже в деревнях
Кутырево, Логашкино и Няшино.
Церковь отапливалась печами, слева от
главного входа была комнатка, в которой
жил старик Сидор, безродный и полуслепой.
Он и следил за порядком в церкви, караулил и отапливал здание. Попы жили в волости, в доме на месте сегодняшней конторы колхоза им. Калинина. Последний поп
был из деревни Босоногово, там он и жил.
После разрушения в здании был колхозный амбар под зерно. А в 1943 г. там стали учить детей в 5-7 классах, так как всем
места в школе не хватало, да и ввели обязательное семилетнее обучение. В главном
зале церкви был большой коридор, в прикладах по два-три класса, а за алтарем в
комнате размещалась учительская (потом
гримерка Дома культуры). Вход в школу
и в Дом культуры был со стороны правого приклада. Все время в церкви опускали
пол. В церкви он был высоко, дети за партами видели улицу. А сейчас пол на таком
уровне, что, стоя на полу, видишь только
крыши домов.
В 1966 г., после открытия восьмилетней
школы, в здании церкви стал Дом культуры.
При входе – кинобудка, в алтаре – сцена и
кабинет директора ДК, в левом прикладе –
фойе с кочегаркой, а в правом – сельская
библиотека. Купольную крышу или заменили, или разрушили, и сейчас там высокий
прямой потолок, который быстро разрушается от бесхозяйственности и запустения…».
…Очевидно, в Екатерининской церкви
над новорожденным младенцем супругов
Кондаковых и было совершено таинство крещения с наречением имени Лев. В 1900 г.
пятнадцатилетний Лев Кондаков поступил
в Тобольскую духовную семинарию, полный
курс которой окончил в 1906 г. по I разряду. Тогда же выпускник семинарии Лев
Яковлевич Кондаков сочетается законным
браком с выпускницей Тобольского епархиального женского училища 1905 г. Зоей Николаевной Сосуновой – дочерью священника Николая Ильича Сосунова, служившего в
тот период при Богоявленской церкви села
Омутинского Ялуторовского уезда. По окончании семинарии Преосвященным Антонием
(Каржавиным) Лев Кондаков был рукоположен во иерея. За новорукоположенным священником было зачислено священническое
место при церкви Богоявления Господня в
селе Петуховском Ишимского уезда.
Точных сведений о детях отца Льва не
выявлено. В соответствии с базой данных
Свято-Тихоновского православного университета, у супругов Кондаковых было шестеро
детей: пять сыновей и дочь. На сайте Центра генеалогических исследований находим
информацию о Кондакове Михаиле Львовиче, род. 1 января 1916 г. По сведениям на
2001 год М.Л. Кондаков числился жителем
Тюмени; проживал по улице Обской, 30.
Исходя из данных Тобольских епархиальных ведомостей, 3 ноября 1906 г. священник Лев Кондаков был переведен к Троицкой
церкви села Коркинского Туринского уезда. Состоял заведующим Коркинской второклассной церковно-приходской школы и Коркинской образцовой церковно-приходской
школы при второклассной школе. 20 февраля 1908 г. отец Лев был удостоен архипастырского благословения как «потрудившийся с пользой для Коркинской второклассной
школы в 1907 году».
Во время совершения поездки для обозрения церквей Тобольской епархии, 1 февраля 1911 г. село Коркинское посетил Преосвященнейший Евсевий (Гроздов), епископ
Тобольский и Сибирский. «В час пополудни
прибыли в село Коркинское. Остановились
в квартире настоятеля приходского храма
священника о. Льва Кондакова. В храме
о. Лев приветствовал архипастыря речью, в
которой просил прославить имя Божие епископским служением и поучением в назидание своей паствы. Сразу после встречи начался молебен Св. Троице. После молебна
и осмотра алтарей (храм трехпрестольный)
Владыка сказал поучение на первое прошение молитвы Господней. Затем испытывал учеников местной министерской школы
и Луговской церковно-приходской, и долго
благословлял народ. Во время молебна и
благословения народа пел правильно организованный хор из учеников местной второклассной церковно-приходской школы под
управлением одного из учителей. Громадный Коркинский храм содержится в полном порядке и должной чистоте. Из храма проследовали в здание второклассной
церковно-приходской школы. Школа помещается в собственном двухэтажном деревянном здании, хорошо для школьных нужд
приспособленном. Во всех отделениях Владыка испытывал учеников, на что ушло свыше 1 ? часов. Выбыли из села Коркинского
в половине пятого часа вечера».
В 1914 г., резолюцией епископа Тобольского и Сибирского Варнавы (Накропина) от
25 сентября, священник Лев Кондаков был
переведен «для пользы службы» к церкви во
имя Покрова Пресвятой Богородицы села Гаринского Туринского уезда. 8 марта 1915 г.,
согласно поданному прошению, уволен за
штат. 3 июня 1915 г. тем же епископом заштатный священник Лев Кондаков назначен
на вакансию священника при Никольской
церкви села Аджабского Тобольского уезда; 25 июня 1915 г. переведен на вакансию священника при Христорождественской
церкви села Шабалинского Ишимского уезда.
В октябре 1915 г. отец Лев был утвержден на трехлетие членом благочиннического совета 3го благочиния Ишимского уезда, а с марта 1916 г. назначен благочинным 3-го округа Ишимского уезда.
11 мая 1916 г. благочинный Лев Кондаков выступил на съезде духовенства 3-го
Ишимского благочиния с докладом «К вопросу об оживлении приходской жизни».
Центральным местом доклада стало изложение условий, в которые поставлен приходской пастырь. По мнению отца Льва, пастырю приходится заниматься удовлетворением не духовных, а материальных приходских нужд, так как тот обременен всяческими обязанностями и делами, но только
не религиозно-нравственным просвещением
прихожан и не делами благотворения. Докладчик полагает, что священник для многих
представляется состоятельным человеком
только потому, что живет в приличной для
деревни казенной квартире, одевается не в
лохмотья, а носит, хотя и залощенную, но
без заплат, рясу. Материальная необеспеченность убивает последнее усилие пастыря
работать на ниве Христовой, и он нередко
живет с одной только мыслью как-нибудь
одеть, обуть и пропитать свою семью. Вот
почему, заключает благочинный Лев Кондаков, «считаю своим долгом высказаться
открыто, что в числе мероприятий к поднятию приходской жизни нам необходимо
указать на желательность лучшего обеспечения приходского духовенства определенным от казны содержанием».
В 6-м номере Тобольских епархиальных
ведомостей за 1917 г. была также опубликована статья благочинного Льва Кондакова «Рождественские подарки воинам от 3-го
благочиния Ишимского уезда»: «Духовенство
3-го благочиния чрезвычайно отзывчиво к
делу организации сборов на нужды войны.
Считаю своим долгом отметить труды духовенства 3-го благочиния на страницах епархиального органа. Организованный по призыву графа Капниста сбор Рождественских
подарков дал следующие результаты: Лихановская церковь представила для отсылки
в склад имени Его Императорского Высочества Наследника Цесаревича и Великого
Князя Алексея Николаевича деньгами – 100 рублей, вещами – 22 пары шерстяных обшитых варежек, 5 пар шерстяных носков, 4
аршина холста». Далее перечисляются пожертвования еще семи ишимских приходов,
включающие тужурки на вате, теплое нижнее белье, полотенца, кисеты с вложениями (орехи, пряники) и т.д. Маленькие сборщики из школьников со знаками Красного
Креста на груди и национальными флагами в руках собирали так удачно, что однажды Ражевский комитет смог отправить
в действующую армию целый вагон сухарей.
В 22-м номере Тобольских епархиальных ведомостей за 1917 г. встречаем краткую заметку благочинного Льва Кондакова
по поводу бедствия, постигшего вверенное
его попечению благочиние: «В селе Буторинском 6 мая при сильном ветре выгорело почти все село. Вместе с прихожанами
погорел и священник отец Митрофан Стрегулин. Комиссией, производившей подсчет
убытков, установлено, что погоревший коллега потерял из имущества на 344 р. 40 к.
Располагая эту сумму на всю епархию, согласно журналу общеепархиального съезда
духовенства от 17 июня 1916 г., за № 13-м,
комиссия постановила оказать помощь священнику Стрегулину в размере трех четвертей полного пособия». Лев Кондаков обращается к отцам благочинным с просьбой отправить собранную ими сумму по адресу:
Истошинское почтовое отделение Тобольской губернии, село Шаболинское.
В июне 1917 г., согласно прошению, отец
Лев был освобожден от должности благочинного, продолжая служить настоятелем
Христорождественского Шабалинского прихода Ишимского уезда. Ко дню Святой Пасхи 1919 г. награжден скуфьей.
После Октябрьской революции священник Лев Кондаков уклонился в обновленчество. Из протокола допроса обвиняемого
Кондакова, 1931 г.: «После 1917 г. я перешел на сторону обновленческой Церкви, но
силой обстоятельств как человек семейный
и бедный, после ликвидации обновленческого движения был вынужден подчиниться
епископу Серафиму (Коровину), при котором я первое время был также благочинным. Но епископ Серафим ко мне как бывшему обновленцу относился недоверчиво».
В начале 1920-х годов отец Лев с семьей перебрался в Тюмень по адресу улица
Малая Береговая (с 1957 г. Морская), дом
восемь. В семье Кондаковых жил и отец
матушки Зои священник Николай Сосунов.
Лев Яковлевич Кондаков был определен
в состав клира Ильинской церкви, где он служил до 1923 г., одновременно исполняя обязанности благочинного города Тюмени. Был
награжден наперсным крестом. В 1923 г.,
после выделения приписной Всехсвятской
церкви в приходскую, был назначен священником Всехсвятской церкви. В июне 1927
г. подвергался краткому аресту по статье
58-10 УК РСФСР (антисоветская агитация);
после полуторамесячного содержания под
стражей был выпущен на свободу.
2 ноября 1931 г. священник Всехсвятской церкви Лев Кондаков был арестован
по групповому делу архиепископа Иринарха (Синеокова-Андреевского). Спустя три
дня, 5 ноября 1931 г., арестовали и его тестя отца Николая Сосунова, а за несколько дней до их ареста, 28 октября 1931 г., в
рамках того же дела был арестован настоятель Всехсвятской церкви протоиерей Николай Протопопов.
Во время допроса обвиняемый Кондаков
показал, что в юности он участвовал в забастовке семинаристов 1905 г. и был знаком с социалистическим движением и с программой политических партий. По его словам, он не считал себя противником коммунизма, но как человек религиозный «желал бы видеть при социалистическом строе
свободу религии».
23 мая 1932 г. Особым Совещанием при
Коллегии ОГПУ по обвинению в антисоветской деятельности и участии в работе контрреволюционной
монархической организации
«Союз Спасения России» Лев Яковлевич Кондаков был приговорен по ст. 58-11 УК РСФСР
к трем годам концлагерей. После своего освобождения, с 1935 г., проживал в Тюмени на
иждивении сыновей. Документов о продолжении им церковного служения не выявлено.
Летом 1937 г. отец Лев был вновь арестован в рамках группового дела священнослужителей и мирян города Тюмени. При
этом он был объявлен не просто членом
контрреволюционной
организации церковников, а ее прямым руководителем, так
что в обиходе органов НКВД дело тюменских церковников иногда называлось «делом
Кондакова» или «делом Кондакова и Ленькова». Сфабрикованный оперуполномоченным НКВД протокол допроса обвиняемого
Константина Ленкова от 7 сентября 1937
г. дает полное представление о том, в каком ракурсе было подготовлено на рассмотрение тройки УНКВД по Омской области
«Дело священнослужителей и мирян города Тюмени», с целью последующего вынесения массовых расстрельных приговоров.
Итак, во главе тюменской городской
организации церковников стоял священник
Кондаков, вербовавший в ее члены других
священников и дававший им указания по
контрреволюционной работе. В своих беседах Кондаков «высказывал обиду на советскую власть и на тяжелое материальное положение». Далее он открывал священникам,
что в Тюмени существует контрреволюционная организация духовенства, ставившая
своей целью ни много ни мало свержение
советской власти. Членов тюменской контрреволюционной
организации, оказывается,
насчитывалось до 40-45 человек [правда,
до этой цифры органы НКВД не дотянули:
по делу проходило 36 человек, из которых
было расстреляно 35 – Авт.]. Далее Кондаков якобы давал вовлеченным в организацию священникам задание по вербовке дополнительных членов.
Одновременно организация церковников находилась в контакте
с другими контрреволюционными группировками, в частности, бывшей бело-офицерской
контрреволюционной повстанческой организацией и другими районными группами, так
что весь личный состав организации, вместе с районными группами, не считая офицерства, составлял 150-200 человек. В руководящий состав входили: Лев Кондаков как основной вдохновитель и руководитель
контрреволюционной организации, а также священники Федор Рождаев и Константин Ленков.
Составленное с опорой на «неопровержимые доказательства» обвинительное заключение гласило [орфография оригинала
сохраняется – Авт.]:
«Я, о/уполномоченный 4 отдела Тюменского горотдела НКВД, младший лейтенант
ЛЯПЦЕВ, рассмотрев следственное дело по
обвинению КОНДАКОВА Л.Я., ЛЕНКОВА К.А.
и других, в числе 36 человек,
УСТАНОВИЛ:
Священник КОНДАКОВ Лев Яковлевич,
1885 г. р., в прошлом член монархической
контрреволюционной повстанческой организации «Союз Спасения России», совместно
со священником, б/б [бывшим белым] офицером ЛЕНЬКОВЫМ Константином Александровичем, 1891 г. р., и бывш. участником
двух губернских съездов по выборам Государственных дум МАРАЧЕМ Иваном Павловичем, организовали в гор. Тюмени к-р.
группировку реакционно настроенных церковников, сплачивая их для подрывной работы, в частности, противопоставлению а/с.
сил партийно-советским органам в предстоящие выборы в Верховный Совет СССР, для
борьбы за выборы своего кандидата – МАРАЧА Ивана Павловича. В целях создания
недоверия Сов. власти, церковники распускали провокационные слухи о неизбежной
гибели Сов. власти в будущей войне с капиталистическими государствами, одновременно прививая отсталой части населения города и деревни пораженческие настроения.
К-р. группировка КОНДАКОВА и ЛЕНЬКОВА систематически проводила подпольные собрания своих членов, используя для
этого всевозможные поводы, особенно совершение религиозных обрядов в домах у
верующих, куда приглашались и посторонние лица. На этих собраниях проводилась
к-р. работа в направлении обработки людей
для вступления в к-р. группировку; дескредитировались мероприятия партии и правительства, особенно в период проходивших
процессов над фашистско-шпионской бандой врагов народа КАМЕНЕВА, ЗИНОВЬЕВА, ТУХАЧЕВСКОГО и др., где в целях подрыва доверия к Сов. власти осуждались решения суда и восхвалялись расстрелянные
враги народа, представляемые ими как невинно пострадавшие. К-р. группировка КОНДАКОВА и ЛЕНЬКОВА сблокировалась с к-р.
группировкой из бывш. белого офицерства,
возглавляемой ИНОЗЕМЦЕВЫМ, КАЙДАЛОВЫМ, ЖУКОВЫМ, после чего между ними
началась контактная работа в образовании
к-р. организации. КОНДАКОВЫМ и ЛЕНЬКОВЫМ проводилась работа в направлении
организации кулацких повстанческих ячеек
в соседних районах, в целях чего ими использовались прежние связи по линии духовенства. Ими созданы к-р. группы в Велижанах, Н-Тавде, Упорово, Н-Заимке, Ялуторовске, Юргинском и Омутинском районах
с количеством участников до 200 человек.
В задачи к-р. организации входили собрания
антисоветских сил для вредительства, диверсии и восстания в период объявления войны Советскому Союзу со стороны капиталистических государств. Повседневно велась
а/с. агитация в направлении дескредитации
идей колхозного строительства и проводилась к-р. деятельность по развалу колхозов.
На основании вышеизложенного,
ПОСТАНОВИЛ: Следственное дело по обвинению КОНДАКОВА Л.Я., ЛЕНКОВА К.А.
и др. в числе 36 человек, направить на рассмотрение Тройки УНКВД Омской области».
10 октября 1937 г. тройкой УНКВД
СССР по Омской области по ст. 58-10-11
УК РСФСР Лев Яковлевич Кондаков, а с
ним еще 34 человека были приговорены к
высшей мере наказания – расстрелу. Приговор был приведен в исполнение в ночь
на 12 октября 1937 г. в подвале тюменского горотдела НКВД. Вместе с отцом Львом
были расстреляны еще шесть священнослужителей Всехсвятской церкви: иерей Александр Турунов, иерей Диоскор Татищев,
иеромонах Михаил (Иванов), диакон Владимир Сажин, иерей Михаил Красноцветов, иерей Константин Ленков.
Священник Лев Яковлевич Кондаков был
реабилитирован посмертно 9 февраля 1957 г.
Тюменским облсудом по делу 1937 г., 12 января 1990 г. прокуратурой Тюменской области по делу 1932 г.
Галина Викторовна КООТАЕВА,
г. Тюмень
|
![Перейти в раздел [Документы]](../images/doclogov.gif)
