№4 2015 г.         

Проповедь в 4-ю Неделю по Пасхе, о расслабленном (Ин. 5, 1-15)

Во имя Отца и Сына и Святого Духа!

Третий воскресный день, который следует за Святой Пасхой, называется Неделей о расслабленном.

И эта всем нам хорошо известная Евангельская история звучит всякий раз по-новому, приобретая какую-то особую актуальность для каждого из нас. Ибо, хотя не все мы одержимы серьезными телесными недугами, так или иначе, но каждый из нас, к сожалению, не раз и не два в жизни переживает то, что переживал расслабленный вот у этой самой Овчей купели.

Действительно, история, которая рассказана нам сегодня, история об исцеляющихся у Овчей купели, актуальна на все времена. Мы видим эту купель, которая каким-то неведомым нам, загадочным образом способствовала исцелению людей, в окружении именно этих страждущих людей. Конечно, преимущественно это были люди, одержимые тяжелыми физическими недугами, жившие в эпоху, когда никакой, ни плохой, ни хорошей, системы здравоохранения не существовало вообще. И большая часть этих больных людей могла уповать лишь на помощь Всевышнего, которая, как верили они, подавалась именно тому, кто первым успевал забраться в эту самую купель в момент, когда Ангел Господень возмущал в ней воду.

Что это было за явление периодического возмущения воды в купели, нам сейчас представить довольно сложно, но что мы можем представить очень хорошо – это ту страшную давку, которая возникала всякий раз, когда возмущалась вода в купели. Когда люди все, по большей части несчастные, больные, страждущие, теряя свой человеческий облик, расталкивали друг друга и устремлялись к купели.

Это была страшная картина, которая повторялась регулярно, достаточно часто, во всяком случае для того, чтобы можно было видеть, насколько же слаб и немощен человек не только телесно, но и духовно. И сколь много пережил описываемый в Евангелии расслабленный, тридцать восемь лет одержимый своим недугом, когда наблюдал из года в год, как другие болящие исцелялись просто потому, что у них хватало сил, хватало дерзости, хватало злобы, оттолкнув своих ближних, забраться в эту купель. И его телесный недуг, конечно же, усугублялся страшными душевными переживаниями. И наверняка он уже потерял надежду исцелиться вот таким вот образом, как исцелялись другие обреченные. Он лежал и знал, что это его удел – всегда не успевать к источнику своего исцеления.

Но Спаситель исцеляет его, исцеляет, выразительно подчеркивая, что, в конечном итоге, не через источники, даже целебные, исцеляются люди, а только по Божией милости, по Божией любви, по Божиему состраданию. И в который уже раз исцеление расслабленного не вызвало радости и даже благоговения окружающих его людей. Опять начались эти традиционные фарисейские вопросы: а почему исцеление произошло тогда, когда не должно было ему происходить, почему нарушен субботний покой? Почему смел расслабленный подняться и пойти тогда, когда все должны пребывать в покое? Поразительно, как в сознании фарисеев радость субботнего дня, в который произошло исцеление болящего, перечеркивалась формальным представлением о том, что в субботу ничего не должно было происходить.

Но стояла за этим, увы, характерная и для нашего времени, и порой даже для нашей церковной жизни приверженность к мертвой букве, которая часто мешает и нам постигать великую тайну Божественной любви в этом мире, которая не знает никаких формальных ограничений, которая обусловлена не нашими обычаями и предписаниями, а безграничной любовью Божией к нам, изливающейся во все дни и во все времена.

Расслабленный не знал того человека, который исцелил его, но, воспитанный в традициях ветхозаветного закона, пережив великую радость исцеления, он вновь был возвращен в лоно становившегося все более и более жестоким Моисеева закона, того Моисеева закона, от которого наверняка и Моисей бы с ужасом отвернулся. А далее происходит то, что опять-таки всегда происходило и, увы, будет происходить в религиозной жизни человека. Человек, получивший помощь Божию, исцеление от Бога, по сути дела предает Бога, отрекается от Бога. Обратим внимание на это окончание Евангелия. Оно не выносит никакого приговора этому расслабленному, оно лишь констатирует одну очень выразительную деталь: в смущении подчеркнув, что он не знает того человека, который его исцелил, расслабленный, встретившись с Ним в храме, услышавший предостерегающие слова Христа о том, чтобы он не грешил больше, дабы не случилось с ним чего худшего, идет к фарисеям и указует на Того, Кто исцелил его в субботу и тем самым формально нарушил Моисеев закон.

Евангелие завершает свое повествование именно на этом эпизоде, но как это знакомо, как это привычно для человека: чаять помощи Божией, но, получив ее, отойти от Бога, забыть Бога и даже предать Бога. Почему это Евангелие звучит именно в пасхальном чтении, почему это Евангелие, в котором, казалось бы, мы обретаем для себя еще одно великое чудотворение Христа, предостерегает нас так же, как предостерег Христос расслабленного в храме? Да, наверное, именно потому, что, пережив пасхальную радость в эти дни, мы уже готовы забыть Бога в нашей, кажущейся церковной, а на самом деле, чисто мирской, во многом обезбоженной даже в череде церковных праздников жизни.

Но самое главное, наверное, все-таки заключается в другом. Это время, время, следующее за Пасхой, – время не только нашей радости, но и нашей сосредоточенности, ибо нам еще предстоят два праздника, очень сложных для нашего человеческого восприятия: праздник Вознесения и праздник Троицы. Праздники, которые напоминают нам, что оставленные Христом в этом мире и одаренные Христом в этом мире великими дарами, мы, христиане, должны продолжать Его дело на земле. В том числе и дело явления своего сострадания, пусть не Божественной, но человеческой любви к тем, кто в немощи, кто в скорби, кто в страдании. И я не могу сегодня не сказать о том, что довелось пережить мне, когда я пребывал на одре болезни, с которого, в значительной степени, я думаю, по вашим молитвам, мне удалось, так сказать, подняться достаточно быстро. Я наблюдал в больнице и самого себя, и окружающих меня больных людей и обращал внимание на одну чисто человеческую особенность: и я сам, и другие больные люди, попадая в больницу, обращались к врачам как к своим спасителям, как к своим целителям, как к тем, от кого зависит из здоровье. Мы были смиренные, кроткие, мы по-детски доверчиво смотрели на этих самых врачей, и те из этих врачей, кто еще не очерствел душевно, не могли не чувствовать этой нашей обращенности к ним. Но вот мы получали лечение, получали помощь, получали исцеление, и нам уже хотелось поскорее дистанцироваться от этих людей, поблагодарить их в тех формах, какие приемлемы для них, и как можно скорее забыть о них, как можно скорее уйти из этого места, где мы переживали себя в своей немощи и скорби, и, высказав слова благодарности, как можно быстрее забыть о том опыте страдания, который мы пережили, и о той помощи, которую мы получили от этих врачей. Каждый из этих врачей напоминал нам и о нашей немощи, и о нашей боли, о нашей слабости, о нашей болезни, которой вроде бы не стало и от которой как можно быстрее хочется отойти, даже забыв тех людей, которые нам помогали преодолевать нашу немощь.

И вот тут я задумался над тем, насколько же действительно сходно оказывается положение врача с положением Христа, к Которому приходили страждущие, уповая на Его помощь, и получали от Него помощь, конечно, большую, чем они получают от земных врачей, и Который оставался один после того, как Он одаривал людей Своей помощью. Вот почему, наверное, так часто бывает, что некоторые врачи, не будучи исполнены подлинного христианского сострадания, устав от такого к ним потребительского отношения, черствеют, впадают в цинизм и становятся великими профанаторами своего высокого призвания. И дело не только в их немощи, а в нашей немощи, ибо мы не способны быть благодарными даже тем людям, которые реально помогают нам в наших земных немощах. И еще менее способны мы быть благодарны, конечно же, Богу, Который в еще большей степени помогает нам и одаривает нас.

Сегодняшнее Евангельское чтение о расслабленном призывает всех нас задуматься над тем, насколько же мы, часто страдая в борьбе за помощь, за исцеление у самых разнообразных Овчих купелей, действительно желая получить помощь не от этих купелей, но от Господа, – бываем неблагодарны по отношению к Нему. Ибо уж очень хочется нам жить спокойно и благополучно с помощью Божией, но без необходимости оказывать помощь Богу с нашей стороны, а ведь Бог нуждается в нашей помощи в деле преображения этого расслабленного в своем несовершенстве мира, в котором так часто страдаем и мы. Аминь.

Текст печатается по книге:
Протоиерей Георгий Митрофанов,
профессор Санкт-Петербургской духовной академии.
Проповеди. М., 2008