№02 2017 г.         

Участие священника Владимира Хлынова в важных епархиальных событиях в период разрушения православных и государственных устоев страны (1905 – 1920-е гг.)

Владимир Александрович Хлынов был известным и уважаемым священником в Тобольской епархии. Двенадцать лет жил в Тюмени, являлся благочинным тюменских церквей, участвовал в богослужениях в Знаменском соборе, был настоятелем Тобольского кафедрального собора, твердо стоял на позиции укрепления церкви, веры и самодержавия. В 1930 году арестован, в 1932 году проходил по групповому делу «Дело архиепископа Синеокова-Андреевского», в протоколе дела назван сподвижником епископа сщмч. Гермогена (Долганева). Осужден в 1932 году как член организации «Союз Спасения России» и приговорен к двум годам ссылки в Северный край. Реабилитирован прокуратурой Тюменской области 12 января 1990 года.

Владимир Александрович Хлынов родился в 1876 году в Екатеринбурге в семье священника. В 1897 году окончил Тобольскую духовную семинарию по первому разряду. После окончания курса Казанской духовной академии со степенью кандидата богословия был учителем греческого языка в Тобольском духовном училище и на 1902/03 учебный год принят на работу в женское епархиальное духовное училище преподавателем арифметики. В Тобольске в эти годы, помимо старейшей духовной семинарии, работали мужское и женское духовные училища и 2 церковно-приходские школы.

14 сентября 1905 года в Тобольске рукоположен во диакона, а 18 сентября – в сан священника. С 1905 по 1917 годы иерей Владимир Хлынов был настоятелем церкви во имя благоверного князя Александра Невского при Александровском реальном училище в городе Тюмени и преподавателем Закона Божьего (законоучителем). Несколько лет являлся председателем Тюменского уездного отделения Епархиального училищного совета.

Александровское реальное училище находилось в ведении Министерства народного просвещения. В нем преподавали выпускники Петербургского, Московского, Харьковского университетов. Занятия проводились более чем в 20 классах, специально оборудованных лабораториях. Имелись библиотека, содержащая около 9 тысяч томов, музей. Реалистам преподавались Закон Божий, русский, немецкий, французский языки, тригонометрия, физика, география, история и др. Многие выпускники стали известными, и не только в Тюмени, людьми.

Основателем и директором училища был Иван Яковлевич Словцов, сын священника Знаменского и Благовещенского соборов Якова Корнильевича Словцова. Выпускник Казанского университета, педагог и ученый, действительный член археологических обществ Финляндии и Берлина, известный исследователь И.Я. Словцов покинул Тюмень после революционных выступлений студентов в 1905 году. Студенты требовали отменить обязательное посещение богослужений, уничтожить внеклассный надзор, а педагогический персонал пошел навстречу учащимся. На посту директора И.Я. Словцова сменил П.А. Ивачев. Именно в это время в училище начал службу иерей Владимир Хлынов.

В Тюмени он пользовался заслуженным уважением. Его вера, знания, убедительные речи привлекали внимание преподавателей, учеников, а также родителей и духовенства города. Когда в 1911 году епископ Евсевий посетил реальное училище и домовую церковь, он отметил особую чистоту содержания, дубовый иконостас с хорошей иконописной живописью. Директор училища П.А. Ивачев «самым лестным образом рекомендовал законоучителя училища и настоятеля домовой церкви священника о. Владимира Хлынова. За литургией в Знаменском соборе Владыка наградил о. Владимира Хлынова скуфьею».

В 1908 г. во время чествования настоятеля Знаменского собора протоиерея Петра Ребрина в связи с двадцатипятилетием служения о. Владимир во время молебна, после чтения Евангелия, произнес небольшую торжественную речь от лица священников, присутствовавших на литургии, и громадной массы молящихся. В речи он отметил, что торжества проходят в очень тревожное время, «которое изобилует скорбными явлениями нечеловеческой злобы и крайнего безумия, которое так редко радует нас известиями о добрых делах, являющихся всегда плодом терпеливой любви, долгого упорного труда и честного исполнения долга».

В речи затронута ситуация в стране и городе. Тюмень в начале ХХ века оставалась уездным, провинциальным городом, почти деревенским, с выгоном скота, ежедневными базарами и моленьями в церквах. Политическая нестабильность в стране сказывалась и в Тюмени на отношениях между людьми разных слоев. Классовая ненависть проявлялась в массовых митингах, забастовках и стачках. Например, в 1905 году внезапно вспыхнуло восстание пристанских рабочих, требующих сокращения рабочего дня, который длился 14-15 часов. Когда толпа в 1000 человек вышла на улицу Царскую, скандируя свои требования, то пронесся слух, что в город вошли японцы.

23 февраля 1912 года иереи Владимир Хлынов и Михаил Иноземцев утверждаются членами совета Тюменского благочиния до 1914 года. В 1912 году Владимир Хлынов был кандидатом в выборщики Государственной думы.

В 1914 году на прощальной встрече с бывшим председателем Тобольского училищного совета протоиереем В.А. Гагинским в присутствии многочисленного священства о. Владимир Хлынов, председатель уездного совета, произнес слова благодарности за мудрое руководство «соработников на ниве церковношкольного образования».

1917 год начался в городе спокойно. События Февральской революции никак не отразились на жизни тюменцев. Неожиданной стала телеграмма с известием об отказе царя от престола в пользу брата Михаила. 2 марта вечером общественность и депутаты собрались в помещении городской думы. Глава города К.А. Плишкин спрашивал мнение о перевороте и новом правительстве у командиров войсковых частей. Командиры тоже не поняли, как нужно прореагировать, предложили приехать после 19 часов. Как выяснилось позднее, офицеры и солдаты встали на сторону нового правительства. Полицейские оказались такого же мнения, как и все члены жандармского управления. 6 марта Тобольская городская дума отказала в доверии губернатору Н.А. Ордовскому-Танаевскому.

В защиту царя Николая II Романова выступил только иерей Владимир Хлынов, произнеся речь о Божием помазаннике в Знаменском соборе города Тюмени. Настоятелем собора он не был. Клировые ведомости за 1917 год содержат сведения о настоятеле Крониде Петровиче Олерском и священнике Иване Ивановиче Страхове. Оба состояли в благочинническом совете. Газета «Ермак» в марте 1917 года пишет, что священник В. Хлынов говорил речь в защиту «старорежимных порядков и монархии, извращал исторические факты и давал им неверное освещение». Анонимный автор так закончил свое обвинение: «Какое будет на Руси правление – решит весь русский народ на Учредительном собрании, а не отец Хлынов».

В 1917 году Россия была потрясена социальной катастрофой, самой страшной и кровавой из всех, известных человечеству. Русская Православная Церковь, ее иерархи скорбели и искали пути сохранения своих пасомых в церковном лоне. В епархии 20 и 27 мая 1917 года проходил чрезвычайный съезд духовенства. Делегатом на Всероссийский съезд духовенства и мирян в Москву 1/12 июня 1917 г. был выбран Кронид Олерский, настоятель Знаменского собора города Тюмени. Некоторые формулы и определения съезд представил на усмотрение Святейшего Синода.

Епископ Гермоген ввиду важности и серьезности обсуждаемых проблем сделал свои замечания. Ниже приводится текст распоряжения Епархиального начальства.

Надписи Преосвященного Гермогена, Епископа Тобольского и Сибирского, в постановлениях чрезвычайного Епархиального съезда духовенства и мирян Тобольской епархии 20 и 27 мая 1917 г.

Как сам участник Съезда, я был глубоко утешен весьма серьезным и продуманным обсуждением поставленных вопросов как духовенством епархии, так и мирянами. Утверждать же постановления Съезда, касающиеся общих задач церкви, даже такие, например, как раздел братских доходов («Всероссийский Цер. Общ. В.», №60), Святейший Синод не уполномочивает епархиальных архиереев. Поэтому я решил представить некоторые формулы и определения Съезда на усмотрение Святейшего Синода. Однако сам не лишаю себя права делать надписи при постановлениях Съезда, ввиду важности и серьезности предмета обсуждения. Г.Е.Т.

«Объединение всех сынов православной Церкви во Всероссийский братский Союз духовенства и мирян»

Именно, чудная идея: «Всероссийский православно-церковный Братский Союз» (или общества единения) духовенства и мирян…». Глубоко сочувствую.

Отношение к переживаемым событиям страны

Кажется, в данном отношении моя формула, по своему смыслу и содержанию, будет весьма мало отличаться от формулы вверенного мне духовенства ТобольскоСибирской Епархии. Я ни благословляю случившагося переворота, ни праздную мнимой еще «пасхи» (вернее же мучительнейшей Голгофы) нашей многострадальной России и исстрадавшегося душою духовенства и народа, ни лобызаю туманное и «бурное» лицо «революции», ни в дружбу и единение с нею не вступаю, ибо ясно еще не знаю, кто и что она есть сегодня и что она даст нашей родине, особенно же Церкви Божией, завтра… А сложившуюся (или «народившуюся») «в бурю революции» власть Временного правительства считаю вполне естественным и необходимым, – для пресечения и предупреждения безумной и губительной анархии, – признавать и об этой Власти и Правительстве молиться, дабы они всецело служили одному лишь благу Родины и Церкви.

Отношение к войне

Долг искреннейшей веры и любви состоит в том, чтобы «полагать души свои, жизнь свою за други своя», за родной народ, за церковь, за родину…

Заем свободы

Согласен вполне.

Отношения к политическим партиям и организациям

Политические убеждения пастырей церкви должны быть строго, как на Суде Божием и человеческом, строго проверяемы и оцениваемы духовно-нравственными религиозноцерковными убеждениями его самого и всей церкви верующих.

Выборное начало

Вполне согласен, при строгом проведении во всем целокупном составе Церкви, церковно-канонического соборного строя.

Приход

Православно-церковный приход, как церковно-общественная единица, а не государственно-общественная; последняя должна быть учреждена особо и параллельно с церковной.

«Благочинные, как власть единоличная, упраздняются»

Должность благочинного установлена общецерковной властью.

О епархиальных учреждениях

Вопрос этот надо решить, в связи с указаниями Святейшего Синода.

О духовной школе

Если низшая, средняя и высшая духовные школы будут реформированы на гуманитарных началах, они должны содержаться на общие средства казны, как школы общеобразовательные, а не специально церковные школы.

«Церковно-приходские школы передаются Министерству Народного Просвещения, если…»

Следовательно, в настоящее время церковно-приходскую школу передать Министерству невозможно, и, как мне казалось, Съезд именно так и смотрел на дело. Мое же мнение такое: крайне необходимо вообще церковно-приходскую школу всемерно сохранить в приходе, в ведении приходского Совета. О взаимоотношении Церкви и Государства Если Государство желает быть долговечным, благополучным, свободным, оно должно поставить в непреложный закон хранить и оберегать как свою жизненную силу, как свою душу, Церковь Православную, ея полную свободу и самоуправление.

Богослужебный язык. «Оставит богослужебный язык неприкосновенным…»

Вполне согласен.

Каким требованиям должны удовлетворять клирики

Вполне согласен.

«Следует клирикам предоставить право занимать некоторые общественные или частные должности»

Только каждый раз с особого разрешения архиерея.

Содержание приходского духовенства

О назначении жалования духовенству, о разделах братских доходов, о штатах и т.п. строго разрабатывается при Святейшем Синоде и, вероятно, будет предложено на обсуждение Поместного Собора.

О местах, подлежащих закрытию

Согласен

Съезд просит «благословить и утвердить эти пожелания Съезда для проведения их в жизнь…».

Призываю Божие благословение на серьезные и глубоко трезвые в духе церковноканоническом труды епархиального духовенства и мирян на чрезвычайном Тюменском съезде.

В конце июня – начале июля епископ Гермоген произвел изменения в клировом составе Тобольского кафедрального собора. Настоятелем 5 июля 1917 назначен законоучитель Тюменского реального училища Владимир Хлынов.

17 июля в помещении Тобольской духовной семинарии состоялось благочинническое собрание для избрания выборщиков, которые впоследствии смогут избирать участников работы Поместного собора в Москве. Из присутствовавших 118 человек избранными оказались протоиерей Владимир Хлынов, псаломщик кафедрального собора П. Кугаевский и от мирян – представитель мужской гимназии А.А. Васильев, инспектор духовной семинарии Н.Ф. Чернявский, староста собора Н.И. Гаврилов.

«Тобольские епархиальные ведомости» от 22 июля 1917 года помещают сообщение Святейшего правительствующего Синода об открытии 15 августа в Москве Поместного собора. «…Более двух веков Россия не слышала голоса всенародно-православного разума о тех потребностях церковной жизни, которые настойчиво выдвигались на очередь этой же жизнью. Пала и охладела вера на Руси…». Синод назначил открытие работы в день Успения Пресвятой Богородицы и призывал приступить к избранию [представителей церкви] для участия в работе Синода «как к святой обязанности, самой церковью на вас возложенной».

Далее размещена информация от епископа Тобольского и Сибирского Гермогена, приглашающего Преосвященных Омска и Екатеринбурга прибыть в Тобольск на собрание клира и мирян для решения насущных вопросов. В этом же номере, на следующей странице, – распоряжение Епархиального начальства о возведении в сан протоиерея настоятеля Тобольского кафедрального собора Владимира Хлынова.

Участников Поместного собора от Тобольской и Тюменской епархии избирали 1 августа. При работе собрания председателя – владыку Гермогена – заменял, по его назначению, настоятель Тюменского Знаменского собора протоиерей Кронид Олерский, принявший эту должность 5 июля. Владыка Гермоген оставил собрание для совершения в кафедральном соборе всенощного бдения перед чудотворным Абалакским образом Божией Матери, который на другой день должен был быть перенесен в загородную Архиерейскую церковь. На собрании было избрано четыре пресвитера (два из них в сане протоиерея), один псаломщик и шесть человек из числа мирян. Все они изъявили желание участвовать в работе Поместного собора. Епископ Гермоген прибыл на собрание и по оглашении всех избранных выразил удовлетворение по поводу этих результатов. Он пожелал всем избранным членам Поместного собора от Тобольской церкви «свято исполнить долг своего нового звания, явиться на соборе живой церковной силой в деле обновления нашего церковного строя при сохранении святыни Православия, смиренномудренно и с терпением понести добровольно поднятый на себя почетный крест церковно-соборного труда».

Заседание Поместного собора в Москве проходило в несколько этапов. Постепенно большинство членов Собора убедилось в необходимости восстановления патриаршества.

28 октября, через два дня после большевистского переворота, 60 соборян вынесли решение в виде четырех общих положений и назначили день голосования 5 ноября. Как известно, главным делом Собора стало избрание Патриарха всея Руси, которым стал митрополит Московский Тихон.

31 марта 1918 г. патриарх Тихон подписал грамоту на имя епископа Гермогена «во свидетельство трудов его на благо Церкви Божией и в благоговейное воспоминание о Священном Синоде».

Впереди стояли гонения на Православную Церковь, расхищение несметных богатств России, поголовное истребление православного населения. Митрополит Санкт-Петербургский и Ладожский Иоанн (Снычев) приводит в своей книге «Русская симфония» (СПб, 2007) трехсоставный лозунг, формулирующий основы русской жизни, который высказал граф Сергей Семенович Уваров, министр народного просвещения в правительстве Николая II: «Православие, Самодержавие, Народность». Разрушения, начавшиеся после 1917 года, подтвердили, что без веры, без Церкви, без святынь – России нет и не может быть.

Самодержавие было свергнуто большевиками, и Николай II с семьей оказался с 6 августа 1917 года в ссылке в Тобольске. Первое время семье Романовых было разрешено посещать богослужения в Благовещенской церкви, которая находилась в нижнем городе. В дневниках императора отражены многие события, в том числе посещения церкви. «25 декабря. Понедельник. К обедне пошли в 7 час. в темноте. После литургии был отслужен молебен перед Абалакской иконой Божией Матери, привезенной накануне из монастыря в 24 верстах отсюда». Настоятелем церкви был иерей Алексей Васильев. Подробности изменения клирового состава церкви – снова в дневнике: «Узнали с негодованием, что нашего доброго о. Алексея притягивают к следствию, и что он сидит под домашним арестом. Это случилось потому, что за молебном 25 дек. диакон помянул нас с титулом, а в церкви было много стрелков 2-го полка, как всегда, оттуда и загорелся сыр-бор…».

Татьяна Мельник, дочь врача, разделившего участь царской семьи в ссылке и мученической кончине, Сергея Боткина в своей книге воспоминаний написала: «Действительно, после этого случая Их стали пускать в церковь все реже и реже и, наконец, совсем лишили этого, устроив только маленькую походную церковь в доме. Отца Алексея при Их Величествах сменил отец Владимир Хлынов, и можно глубоко сожалеть о том, что он не занимал этого места с самого начала…».

Имя священника сохранили и дневники императора. «Наконец, после двухмесячного перерыва, попали снова в церковь к преждеосвященной литургии. Служил священник о. Владимир Хлынов, а не о. Алексей. Пели обыкновенные певчие знакомые любимые наши напевы». Примечательно, что последнее земное причастие членов царской семьи совершил о. Владимир Хлынов 10 марта 1918 года. «В 7 час. пошли к обедне, за кот. причастились Св. Христовых Тайн со всеми нашими.

Хор пел на редкость. Вернулись к 9 час. домой. Поле чая погуляли. Погода совсем весенняя, таяло в тени. Днем много работали. В 9 час. была всенощная дома». «11 марта. Воскресенье. На первой неделе начал читать Библию сначала».

Протоиерей Владимир Хлынов был духовником Их Величеств. Через о. Владимира государь просил передать владыке Гермогену земной поклон и просьбу простить его за отстранение от кафедры. В ответ владыка передал земной поклон и в свою очередь просил прощения События, происходившие в Тобольской и Сибирской епархии в этот период, – малая часть крестных страданий народа. 12 апреля 1918 года епископ Гермоген определенно заявил, что в одну из ближайших ночей он будет арестован. Действительно, около 40 человек красноармейцев произвели обыск в архиерейских покоях ночью 13 апреля. В Вербное воскресенье, 15 апреля его арестовали. Утром епископ служил литургию в кафедральном соборе. Перед началом крестного хода сказал речь, в которой призывал русских людей возносить молитвы к Господу о погибающей Родине.

Крестный ход собрал множество верующих. Со стен городского кремля хорошо был виден дом, где томилась в заключении царская семья. Владыка, подойдя к краю стены, высоко поднял крест и благословил Августейших Страстотерпцев, которые смотрели из окон на крестный ход. Сопровождаемый пешими и конными отрядами милиции, крестный ход привлек много верующих, но на обратном пути народные ряды стали редеть, и милиция без труда разогнала оставшихся прикладами и арестовала владыку. Владыка был заключен в Екатеринбургскую тюрьму, а затем жестоко утоплен 16 июня в реке Туре.

28 июля на паперти Тобольского кафедрального собора был установлен гроб с телом Преосвященного Гермогена, епископа Тобольского и Сибирского. Единственным временно управляющим Тобольской епархией и духовенством города и ближайших сел был Иринарх, который возглавил чин прощания и погребения. Настоятель собора Владимир Хлынов сказал проникновенную речь. Он вспомнил, как в прошлом году встречал владыку в Тюменском Знаменском соборе, когда тот только вступил в пределы Тобольской епархии. Затем, когда владыка вернулся из Москвы и рассказал о вооруженном восстании с 25 октября по 15 ноября и упорных, длительных боях и призывал к братскому примирению. В настоящий момент, во время прощания, надо помнить о чувстве нравственной ответственности. Народ плачет, потому что в нашей жизни произошло великое несчастье. Священник призывал не к отмщению, а словами владыки призывал оставить борьбу, оставить ссоры и самоистребление, а умолять в молитве Господа вселить душу умученного епископа там, где «лик мученически веселится».

Сибирская паства была потрясена горестным и страшным событием и очень скорбела. В Епархиальных ведомостях поместили подробный Акт расследования зверского преступления, а затем и решение комиссии, членом которой был настоятель кафедрального собора Владимир Хлынов, по увековечиванию памяти епископа. Вскоре в Тобольске состоялось собрание Епархиального братства под председательством владыки Иринарха, на котором сделал доклад протоиерей Владимир Хлынов. Собравшиеся решили создать специальный Гермогеновский фонд и каждое воскресенье совершать после литургии в кафедральном соборе панихиду по епископу Гермогену, а также собрать все вещи, принадлежащие убитому, и сдать их в епархиальное древлехранилище как священные реликвии, оставшиеся после владыки-мученика. Известно, что тобольский епископ Гермоген стал среди первых жертв большевистского террора. Тюменский ученый А. Петрушин приводит данные Института российской истории РАН о том, что «численность православных верующих в России до революции составляла 117 млн. человек, или около 70 процентов всего населения. Русская Православная Церковь имела 67 епархий, 48 тыс. приходов, в которых действовало 80792 храма, 1025 женских и мужских монастырей (94629 монахинь и монахов), 35 тыс. начальных школ, 185 епархиальных училищ, 57 семинарий, 4 духовные академии и 34497 библиотек. Численность священнослужителей превышала 50 тыс. человек. Из них к высшей церковной иерархии принадлежали 130 епископов». После гибели епископа Гермогена обязанности правящего епископа Тобольского и Сибирского исполнял Березовский викарий Иринарх Синеоков-Андреевский. В августе 1919 года, когда к Тобольску подступила 51-я стрелковая дивизия В.К. Блюхера, была объявлена эвакуация всех гражданских учреждений. С белыми отступили на пароходе до Сургута епископ Иринарх и протоиерей Владимир Хлынов. Они увозили из Тобольска под охраной отряда тобольского коменданта Киселева серебряную вызолоченную раку из-под мощей Иоанна Тобольского весом в 35 пудов, чудотворную икону Божией Матери Абалакская.

В архиве Регионального управления ФСБ были найдены подробности вывоза святынь из Тобольска. Проходивший по делу №7116 Владимир Александрович Хлынов на допросе в органах ОГПУ 2 февраля 1932 года показал: «…При эвакуации из Тобольска в Сибирь мною действительно была увезена серебряная рака святого Иоанна Тобольского под видом мощей и две иконы Абалакской и Тобольской Божьей Матери, но последнее я проделал по распоряжению епископа Иринарха Синеокова. Отступал в Сибирь я до Иркутска и вернулся в Тобольск 28 апреля 1928 года…».

Иринарх Домианович Синеоков-Андреевский, давая дополнительные показания, сказал: «…Хлынов служил в домовой церкви, где содержалась царская семья, имел с ними общение. Серебряную раку из-под мощей Иоанна Тобольского Хлынов вывез из Тобольска со старым гробом и некоторыми святынями по моему предложению, так как от гражданской власти было предложение вывезти все ценности. Первоначально я колебался, как поступить с мощами, но после опроса верующих и узнав от двух монахов из Верхотурья, что там мощи Симеона Верхотурского спрятаны на месте, вывезена только одна рака, я так же поступил, и я – Иринарх, Хлынов Владимир, дьякон Лапатин и сторож соборный – ныне умерший – ночью закопали мощи Иоанна Тобольского под кафедральным собором…». Протоиерей Владимир Хлынов был осужден в 1932 г., ему предъявлено обвинение как члену организации «Союз Спасения России» по статье 58-11 УК РСФСР. Приговор – 2 года ссылки в Северный край. В протоколе дела назван сподвижником епископа Гермогена. Реабилитирован прокуратурой Тюменской области 12 января 1990 года.

Это был второй приговор. В 1920-е годы о. Владимир Хлынов отбывал наказание в Соловецком лагере особого назначения. В это же время там находился священник Михаил Польский, который 7 мая 1922 года сослужил патриарху Тихону в храме села Богородского под Москвой. Арестован в 1923 году за борьбу с обновленчеством. Позже стал священнослужителем Русской Православной Церкви заграницей, протопресвитером, публицистом и богословом, автором книги «Новые мученики Российские» (М., 1994. Репр. воспр. изд. 1949-1957гг. (Джорданвилль)). Общаясь с о. Михаилом, о. Владимир рассказал ему о пребывании царской семьи в Тобольске.

Награды священника: набедренник (1907), благодарность Епархиального училищного совета (3 февраля 1909, «за полезное участие на краткосрочных педагогических курсах»), скуфья (1911, «за усердную и полезную службу»), камилавка (1915, «за заслуги по духовному ведомству»), книга «Библия» (11 мая 1915 г., Св. Синод, «За особые труды, усердие и ревность по благоустройству местных церковно-приходских школ» Тюменского уезда), наперсный крест (ко дню Св. Пасхи 1918).

Надежда Антуфьева,
г. Тюмень